Дорога ветров

Ему нравилось выкрикивать гадости о Хадде. Это даже веселее, чем обманывать солдат Харчада. Что до рыбной ловли, то он радовался любому предлогу, чтобы ею не заниматься. С другой стороны, мальчик понимал, что у него будет гораздо больше возможностей заполучить немного пороха, если он станет учеником Хобина. Он помялся, глядя в пол, и наконец сумел справиться со своим раздражением настолько, чтобы неохотно проговорить:

– Тогда я буду учиться твоему делу.

– Умница, сынок! – воскликнула Мильда и радостно его обняла.

Митта это немного утешило. Однако он испытал неожиданную неловкость, когда Хобин пошел с ним к Сириолю домой, чтобы объясниться с рыбаком и выкупить у него остаток его ученичества. Альда обхватила Митта обеими руками и запечатлела на его щеках пропахшие аррисом поцелуи. По лицу Лидды медленно катились слезы.

– Мне будет не хватать тебя за прилавком, – призналась она.

К этому Митт был готов. А вот к чему он не был готов – так это к выражению разочарования и огорчения, которое появилось на лице Сириоля.

– Как я раньше не понял, что оно так выйдет, – сказал рыбак, доставая бутылку арриса и наливая всем по стакану, из чего Митт понял, что нынче – особый случай.

– Да, мог бы и раньше догадаться, – повторил Сириоль, когда они все в напряженной тишине сидели за столом. – На твоей стороне право, Хобин, и Митт заслуживает лучшего ремесла, чем ловля рыбы. Хотя мне это нелегко – ведь у меня нет собственного сына.

Хобин явно смутился. Лидда и Альда плакали. Митт ерзал на стуле. «Я из-за этого чувствовал себя каким-то склизким, – признался он потом Мильде. – Словно весь вымазался в рыбной требухе. И я ненавижу вкус арриса».

Сириоль принес мятый лист бумаги, который два года назад за Митта подписала Мильда. Сначала он отказывался взять за него деньги. Хобин настаивал. Все чувствовали себя все более неловко, пока не позвали Хама в свидетели договора. Хам хлопнул Хобина по плечу и очень долго тряс Митту руку. Мальчик даже испугался, что не сможет больше ею работать. И вообще Хам держался так весело и был так рад за Митта, что вся неловкость исчезла. Все выпили еще по стакану арриса, а Митт тайком перелил свою порцию Альде. Потом они с Хобином ушли.

– Но мне действительно неприятно, правда, – поделился с мамой Митт. – Как будто я обязан сказать им, что нам нужен порох.

– А почему бы и впрямь не сказать им об этом? – отозвалась Мильда. – Дидео знает, как делать бомбы. Так что неплохо заставить их помогать нам.

– Ты хочешь сказать – привлечь «Вольных холандцев» к этому делу? – переспросил Митт.

Ему показалось, что это хорошая мысль.

К несчастью, в эту минуту вошел Хобин, который услышал слова «Вольные холандцы». И он снова продемонстрировал неожиданную твердость.

– Я не желаю, чтобы в доме шли разговоры о борьбе за свободу, – заявил он. – Глупые шпионские шуточки! И не думайте, будто я боюсь Харчада. Он прекрасно знает, что я могу вернуться в Уэйволд, если захочу. Меня просто достает, что эти лодочники никак не хотят повзрослеть. Для них это игра, как было и для Кандена. И в моем доме никто в эту дурацкую игру играть не будет!

Митт с Мильдой смогли продолжать свои разговоры только тайком, урывками, либо когда Хобин уходил в гильдию оружейников. Но на следующее собрание «Вольных холандцев» Митт выбраться сумел. Для этого пришлось наврать Хобину, а мать его поддержала. На собрании он изложил им свой план: он украдет достаточно пороха, чтобы сделать бомбу, и бросит ее в Хадда, когда тот в следующий раз понесет Старину Аммета в гавань.

Это предложение было встречено изумленным молчанием. Его нарушил Хам, который укоризненно сказал:

– Я радовался за тебя не из-за пороха, Митт. Надеюсь, ты так не подумал.

– Странно. А я был уверен, что ты этого от меня и ждал, – отозвался Митт, которому всегда трудно было удержаться, чтобы не поддразнить Хама.

– Ну, Митт… – начал Хам.

– Тихо, – сказал Сириоль. – Научись понимать шутки, Хам. Митт, это опасно. Очень опасно. Тебя арестуют.

Для осторожного Сириоля это было очень много: он согласился хотя бы всерьез обдумать план. Страшно обрадованный, Митт поспешил заверить его, что не собирается дать себя арестовать.

– А что, если на мне будет желтое с красным, как на дворцовых мальчишках? Они не поймут, кто я, пока не станет слишком поздно. И я умею бегать.

– Знаю, что умеешь, – отозвался Сириоль. – Но ведь твоя мать на такое не согласится, правда?

– А вы спросите у нее, – предложил Митт. – Только когда Хобина рядом не будет. Она сошьет мне костюм – если мы достанем материю.

Сириоль задумался – надолго и глубоко.

– Митт похож на всех остальных мальчишек, – вступил в разговор Дидео. – Я частенько и сам кого-нибудь за него принимаю. С превеликой охотой сделаю бомбу.

По правде, всем «Вольным холандцам» затея понравилась. Они подались вперед, тихо переговариваясь в тусклом свете ночника.

– Бум! И Хадд взлетает на воздух! – говорил кто-то. – Здорово!

– И весь Холанд поднимается по нашему призыву, – добавил другой. – Сириоль, Митт и впрямь может справиться с этим делом.