Дорога висельников

– А дальше и деревья будут. Да, конечно, обычная дорога зарастет, и не за тысячу лет, а за гораздо меньший срок. Но, возможно, сказалась близость сил, проявлявшихся здесь. Кроме того, я слышал, что древние карнионцы владели знаниями, недоступными их нынешним потомкам. Недаром в хрониках их называли народом магов. Сохранность дороги они могли обеспечить с помощью сильного заклинания. Такого сильного, что оно пережило и тех, кто его сотворил, и саму Карниону Прекрасную. За Эрдским Валом сила заклинания слабеет, оттого-то обвалы и снежные заносы вершат свое дело.

– Вымыслы и домыслы! Знания – не в прошлом, а в будущем, и принадлежат они не магии, а механике и химии. Вот что я вам скажу – наверняка здесь кто-то тайком шастает, а все разговоры о заклинаниях-заклятиях-проклятиях – для отвода глаз.

– И кто же, по-твоему, пользуется этой дорогой, не оставляя следов?

– Да мало ли кто. Контрабандисты, например.

– Нет, – вмешался Ингоз. – Это, конечно, ребята ушлые и следы заметать умеют, но без ведома Дороги Висельников они бы сюда не сунулись. Мы бы знали.

– Как же! Вы и у Куаллайда безобразия на руднике прохлопали!

Ингоз побагровел от злости. Обвинение было серьезное. Более серьезное, чем себе представляла Кружевница. Одно дело – не заметить языческих игрищ, а другое – допустить на территорию конкурентов. Потому что если здесь напрямую был налажен обмен товарами между Эрдом и Карнионой, это затрагивало кровные интересы Дороги Висельников.

– Да что ты понимаешь, дура-девка! Это ты сидишь в лесу безвылазно, а мы повсюду разъезжаем! Никто бы сюда от Карнионы не добрался незамеченным, разве что на крыльях. Лес-то позади остался. Там же пустоши в южной стороне и даже селенья, а в селеньях – наши люди…

Несмотря на оправдания Ингоза, Сигвард по-прежнему находил резон в словах Кружевницы. Но и к доводам Ингоза следовало прислушаться. Регулярное сообщение между Карнионской провинцией и Эрдским герцогством, да еще с грузами, не осталось бы незамеченным. Поэтому он бы не стал делать ставку на контрабандистов.

Эрдское побережье страдало от нападений пиратов – фактически там на море шла война. Это всякому было известно. Однако Бран говорил, будто есть основания полагать, что северные пираты получают поддержку из Карнионы. Странное предположение, учитывая, что Лига Семи Портов держала под контролем морские сообщения между Эрдом и Карнионой, а эскадрой, ведущей бои с пиратами, командовал карнионец, уроженец Нессы – легендарный адмирал Убальдин. Но не стоило сбрасывать версию Брана со счетов. Что, если оружие доставляют, к примеру, в Вальграм или Камби не морем, а сушей?

А предупредить Бранзарда вряд ли удастся… К тому же Сигвард больше не состоит на императорской службе, напомнил он себе.

Его спутников это не слишком интересовало, хотя Перегрин вполне способен был прийти к тем же выводам. Но, похоже, Кружевнице удалось-таки оскорбить его в лучших чувствах. Правда, следует признать – на сей раз она не очень старалась.

– Барышня Сайль не верит в магию. Барышня утверждает, что нечто достойное внимания и долговечное можно создать только сугубо утилитарными способами, – произнес он как бы в сторону.

Теперь Кружевницу даже «барышня» не задела, а значение слова «утилитарный» было ей известно, при том что Ингоз счел его за особо изощренное ругательство.

– У меня не было причин усомниться в этом. Все, что невежды почитают проявлением колдовства, имеет логическое объяснение.

– Тогда посмотрим, что ты скажешь завтра…

– Когда мы достигнем цели нашего путешествия? Бросьте, Перегрин. Целью является мост. Что может быть мистического в мосте? Это постройка, которую одни возвели, а вы хотите разрушить. И если бы для разрушения вам потребна была магия, на кой черт тогда нужна взрывчатка?

– Это вы все поймете завтра.

Сигварда ответ Перегрина не убедил. Напротив, рассуждения Сайль были вполне разумны, и он не видел в них изъянов.

Кроме одного.

Доводы Сайль имели силу, если Перегрин действительно намеревался взорвать мост. Иногда Сигвард в этом сомневался. Тем более что Перегрин сам утверждал – возможно, этот рейд является первым, разведывательным.

А если это ловушка, то для чего она затеяна?

– Завтра, говорите? – переспросил Сигвард.

– Думаю, да. Дальше будет дубрава, там мы можем переночевать. Так что не будем медлить на дальнейшем пути.

Перегрин, хоть и не потерял уверенности, не выказывал стремления продолжать разговор. Ингоз также умолк и несколько пришипился – вероятно, свойственная карнионцам приверженность суевериям давала себя знать. Кружевнице, казалось, все было нипочем. Она уже не так отчаянно цеплялась за поводья и позволяла себе осматриваться, не опасаясь рухнуть под ноги коню. Какие бы ужасы ни были связаны с этой местностью, ее это не волновало.