Дорога во Францию

У нас еще оставалось немного провизии, до Танна хватит, так что можно будет не останавливаться в деревнях, чтобы как-нибудь не повстречаться там с Бухом.

Вот к какому решению пришли мы на общем совете.

Решено было не расставаться до тех пор, пока совместное путешествие не представит серьезной опасности. Конечно, то, что было сравнительно легко для господина де Лоране, Марты, Ирмы и меня, имевших паспорта, обеспечивавшие наше путешествие до французской границы, для госпожи Келлер и ее сына было неизмеримо труднее. Мы условились, что они будут обходить города, указанные в нашем маршруте, и присоединяться к нам только при выходе из них.

Только при таких условиях и возможно было совместное путешествие.

– Ну, идемте! – сказал я. – Если мне в Танне удастся купить лошадей и экипаж, – это избавит вашу матушку и невесту от излишнего утомления. А для нас с вами, господин Жан, провести несколько ночей под открытым небом не представит особого труда, особенно под небом Франции. Вы увидите, как ярко там блещут звезды!

С этими словами я вышел из хижины и сделал несколько шагов по дороге.

Было 2 часа ночи. Все утопало в глубокой тьме, но на вершинах гор светлели первые проблески зари.

Я ничего не видел, но зато легко мог слышать и прислушивался с большим вниманием. В воздухе стояла такая тишина, что малейший шум в кустах или на дороге не ускользнул бы от моего слуха.

Все было тихо… Надо полагать, что Бух с сыновьями потеряли след Жана Келлера.

Мы все вышли из хижины. Я вынес оставшуюся провизию, которой было не особенно много. Из двух наших пистолетов я отдал один Жану, а другой оставил себе. В случае надобности мы сумеем пустить их в дело.

Жан, взяв Марту за руку, сказал ей:

– Марта, когда я хотел сделать вас своей женой, – моя жизнь принадлежала мне! Теперь я потерял право соединить вашу жизнь с моею…

– Жан, – отвечала Марта, – Бог соединил нас… Пусть Он и руководит нами!

Глава восемнадцатая

Я не буду подробно останавливаться на первых двух днях нашего путешествия с госпожой Келлер и ее сыном. Скажу только, что нам удалось покинуть Тюрингию без всяких неприятных встреч и приключений.

Все мы нервные, взволнованные, шли хорошим шагом, как будто усталости и не бывало. Казалось, госпожа Келлер, Марта и сестра хотели показать нам пример бодрости, так что даже приходилось сдерживать их. Отдыхали мы аккуратно по часу после каждых трех часов ходьбы, что к концу дня составило довольно солидную прогулку.

Малоплодородная земля была изрыта извилистыми рвами, в которых росли ивы и осины.

В общем, в этой части провинции Гессен-Нассау природа довольно дикая (провинция эта теперь представляет Кассельский округ). Деревни встречались редко, только кое-где попадались фермы с плоскими крышами без желобов. Мы проходили Шмалькальден в благоприятную погоду: небо было серое, и прохладный ветерок приятно освежал нас. Тем не менее спутницы наши были сильно утомлены, когда мы, 24 августа, сделав десяток лье пешком, прибыли около 10 часов вечера в Танн.

Здесь, как было условлено, Жан с матерью должны были с нами расстаться. Им опасно было бы входить в город, где Жан легко мог быть узнан.

Решено было соединиться на другой день в 8 часов утра на дороге в Фульду, и если мы немного опоздаем, то, значит, нас задержала покупка экипажа и лошади. Госпожа Келлер с сыном не должны были ни под каким видом проникать в город. Решение это было очень благоразумно, так как агенты выказали необыкновенную строгость при проверке наших паспортов; я даже предвидел момент, когда арестуют нас, изгоняемых из страны. Надо было сообщить, каким образом мы путешествуем, как потеряли экипаж, и так далее.

Но нет худа без добра. Заслышав наш рассказ, один из агентов, в надежде на прибыль, предложил свести нас к извозопромышленнику, на что мы, разумеется, согласились.

Проводив Марту и Ирму в гостиницу, господин де Лоране, прекрасно говоривший по-немецки, отправился со мной за экипажем.

Дорожной кареты не нашлось, так что мы должны были удовлетвориться какой-то повозкой на двух колесах, запряженной одной лошадью. Нечего и говорить, что господину де Лоране пришлось заплатить за лошадь вдвое, а за повозку второе против их цены.

На следующий день мы встретились в условленном месте с госпожой Келлер и ее сыном. Ночь они провели в каком-то скверном кабачке, причем Жан спал на стуле, а его мать на ужаснейшей кровати. Господин де Лоране, Марта, госпожа Келлер и Ирма сели в повозку, куда я уложил провизию, купленную в Танне. Потеснившись немного, можно было дать место и пятому человеку, и я предложил его Жану, но он отказался; в конце концов решено было, что мы с ним будем садиться поочередно, – но большей частью нам приходилось обоим идти пешком, чтобы не слишком обременять лошадь, взятую нами потому, что другой не было. Ах, наши бедные бельцингейские лошади!