Дорога во все ненастья. Брак (сборник)

…Мы поехали к Василию в тот же день.

И поговорили и с Дмитрием Николаевичем Зарычевым, и с самим Васей.

Но в начале была дорога.

Вторая моя дорога в Калугу на Гришином «Ленд-ровере».

Первая дорога была грустной, и тогда казалось, что грустнее той дороги ничего быть не может.

Оказалось – может.

Вторая дорога была еще грустнее.

Наверное, оттого и я, и Андрей молчали.

Только Гриша, время от времени говорил что-нибудь:

– …Есть дороги, которые я знаю как облупленные, даже ментов там знаю еще с рубля, – я понял, что имел ввиду Гриша – когда-то штрафы были большими – рубль с шофера. Теперь, штрафов почти нет – для того, чтобы платить штраф, нужно что-то нарушить – есть мзда за проезд.

Стольник.

Денежка – так себе, не разоришься и без обеда не останешься, да все равно – неприятная.

Понял ли, о чем говорит Гриша Андрей, я не знал.

Наверное, понял.

– Только нет в тех дорогах ничего, что бы ты хотел увидеть новое, или запомнить навсегда.

А эта дорога, черт его знает, берет меня чем-то, и вроде даже знаков на ней не помню, а все какое-то родное именно до боли, скорее, даже до тоски.

Так, наверное, солдаты проходят по местам, где воевали, – Григорий замолчал, но его молчание один единственный раз нарушил Андрей:

– Или блудные дети так домой возвращаются.

Хорошо, что мы не взяли с собой Ваню Головатого, потому, что-то, что он сказал бы в это время, я себе, приблизительно, представляю: – Нет, ребята. Так убийцы водят следователей по местам своих дел, во время следственного эксперимента…

…Ваську мы встретили раньше, чем доктора Зарычева. Прямо на въезде в деревню Ахлебинино, он и еще несколько таких же – вернее, совсем иных – рыли траншею.

Довольно глубокую, метра до полутора, а, может и глубже сантиметров на десяток, так, что только головы торчали над отвалами земли.

Гриша остановил машину.

Мы все трое вылезли и подошли ближе.

– Червей копаешь на рыбалку? – не здороваясь, спросил Андрей.

– Нет, трудотерепивлюсь, – ответил Вася, а я отметил, что у него за эти дни как-то порозовело лицо, исчезла бледность.

Протянул ему пачку сигарет, он Вася отрицательно мотнул головой.

– Бросил курить? – спросил я. А Василий тихо, но без запинки-паузы, ответил:

– Я все бросил…

Тогда Гриша Керчин склонился к Васе и сказал:

– Мы сейчас к Дмитрию Николаевичу.

Наверное, и тебя вызовут, так, что бросай свою лопату.

– Может, лопата мне сейчас нужнее всего, – ни на кого не глядя, ответил Вася. И, возможно, хотел бы сказать что-то еще.

Но Гриша прервал его:

– Когда дойдет до нее, обойдутся без нашей помощи…

Художник Андрей Каверин

…Так уж выходило постоянно, что если мы что-то делали вместе, куда-то шли, то замыкал всегда Вася – наверное, для того, чтобы, сделав оверштаг, первым порадоваться удаче.

Если, кому-то нужно было дать «в лапу» – первым шел я.

Если в морду – Гриша Керчин.

А, вот если что-то поважнее, скажем, о жизни поразговаривать – то, непременно, Петя Габбеличев.

Не видел, чтобы Петр когда-нибудь, кого-нибудь бил, а дающим взятку, мне его просто трудно представить.