Дорога войны

Пролом в частоколе получился изрядным – телега проедет, но «гвардейцы» постоянно застревали, спеша покинуть ловушку. А тут в бой пошли римские ветераны, которых наделили землей под Бендисдавой. Их вел Дазий. Все они были немолоды, двадцать лет службы в холодных германских лесах и пустынях Нумидии, походы на парфян и строптивых даков закалили их тела и дух. Такие не дрогнут, их не запугаешь. Ветераны сдадутся только в одном случае – когда их настигнет смерть. Но убить этих седых суровых вояк ох как непросто.

– Уходим! – повторил свой призыв Оролес, едва удерживаясь, чтобы не юркнуть в пролом. – Живо! Вортрикс! Агафирс! Медленно отводите своих!

Всем уйти не удалось – легионеры не дремали. Как только «гвардейцы», пятясь и отбиваясь, покинули главную улицу, римляне обошли их справа и слева по проулкам и напали с флангов. Со спины ударили «старики».

У сына Москона было такое чувство, будто он попал под давильный пресс, выжимающий сок из винограда. Бойцы его сгрудились так тесно, что не могли толком сопротивляться. Зато дохли пачками – гладии и гасты разили без промаха.

– Уходим, Оролес! – проревел Вортрикс. – Дольше оставаться нельзя!

Зарычав, главарь подал коня к пролому и оказался снаружи. Толпа гвардейцев металась между берегом реки и частоколом – страх перед римлянами отгонял их к горам, но страх перед Оролесом возвращал обратно.

Сарматские катафрактарии[68] из Первой алы Августа собрались в хороший отряд и взяли разбег. Грозно закачались острия копий-контосов, длиною в восемь локтей.

А у самых стен Биндесдавы зашевелились римляне, выволакивая «скорпионы» – этакие мини-баллисты. Расчеты мигом навели орудия на мечущихся «гвардейцев» и выстрелили. Тяжелые копья, выпущенные «скорпионами», навели еще большую панику, пробивая навылет по три-четыре человека. Одно из копий прободило насквозь толстоногого фризского коня и воткнулось в следующего. «Гвардейцы» горланили:

– Уходим!

– Чего ждешь?!

– Подожди!

– Чего ждать?! Драпать надо!

– Еще не все вышли!

– А мне моя задница дороже!

– Рысью отсюда!

Оролес не стал дожидаться, пока Биндесдаву покинет последний десяток, – дал отмашку и понесся на север, откуда пришел. Вся орда бросилась за ним, изредка огрызаясь из луков, – сарматы преследовали армию целую милю, пока не развернули коней.

Потеряв почти шесть сотен убитыми, «гвардия великого царя даков» на рысях ушла к перевалу.

Ночевали в лесу, спали вокруг костров, кутаясь в суконные одеяла или меховые плащи. Ранним утром следующего дня, когда всё вокруг было завешено холодным туманом, Оролес повел ватагу к старой крепости, которая затыкала ущелье Повешенной Женщины.

Крепость и вправду была стара – большая квадратная башня, сложенная из каменных глыб, развалилась наполовину, а два земляных вала оплыли и заросли травой. Но видно отсюда было далеко – скрытно не подберешься.

Солнце начало пригревать, и многие поскидывали куртки и плащи. У некоторых сквозь распахнутые вороты холщовых, а то и шелковых рубах виднелись изображения тотемных животных – коней, рысей, волков. «Гвардейцы» были хмуры и подавлены. Сидели, нахохлившись, жевали ячменный хлеб с сыром, вощили тетивы луков, с визгом затачивали напильниками наконечники стрел, наводили оселками лезвия акинаков и фалькатмахайр.

Их командиры, расстелив на сырой земле толстые войлочные и меховые чепраки, лежали и совещались.

– Все Вортрикс виноват, – процедил Бицилис. – Послал в разведку безглазых дурней!

– Помолчи! – резко ответил кельт. – В какую разведку?! Парни увидели лишь то, что им и нам показали! Разведка. В разведку надо было ходить неделей раньше! Вот послали бы верного человека, чтобы всё разнюхал, не попались бы, как последние… А то понадеялись на этого «друга»! Др-ружок нашелся.

– Ладно! – раздраженно отмахнулся Оролес. – Хватит об этом. Разведка, не разведка… Да мы б всех сегодня посекли, будь нас хотя бы тысяч пять! Где взять людей? Вот о чем думать надо!

– А что об этом думать? – проворчал Агафирс. – Найдем золото – найдем и людей. Я лично берусь привести со стойбищ на Тизии хоть десять, хоть двадцать тысяч конников. Если, конечно, я туда приеду с золотом!

– И все-таки странно, – задумался Бицилис. – Засада. Похоже, римляне знали, что мы придем! Нас ждали! И где ж та птичка, которая им про это напела, а?

– Что ты на меня уставился?! – окрысился Вортрикс. – Скажи лучше, зачем ты в Апул отлучался? Может, в тамошний каструм заглядывал, чтобы шепнуть пару слов «петухам»?

Бицилис подскочил, сжимая кулаки, но Оролес положил ему на плечо тяжелую руку. Тот сник и засопел угрюмо.

– Давайте не будем волочь друг на друга! – проговорил Оролес. – Мало ли где мы были и что делали! И хватит о прошлом. Приказываю всем думать о будущем! Что делать станем? Нептомар, твое слово!

Жрец, накинувший по холодку куртку-безрукавку, снял ее и выпрямил спину, сдвинул брови.

– Поддержку от людей мы не получим, – неспешно заговорил он, – пока не сыщем золото. Кто поможет нам в поисках? Я не знаю никого иного, кроме Замолксиса, к кому можно было бы обратиться за помощью!