Дорога вспять. Сборник фантастических рассказов

Командир провёл пальцем по плотному прозрачному кармашку на переборке, нашёл нужный шприц и извлёк его из-под резинки. Пятьдесят миллилитров коньяка янтарным стержнем покоилось в пластиковой обёртке.

– За нас, – сказал он и выдавил в рот почти весь коньяк.

– Допивай уже. Кому эти слёзы?

– Кому-кому. Не слёзы, а десять фишек.

– Закусил? Шлифуй.

Командир довольно крякнул и взял колоду намагниченных карт. Тасовать такие, да ещё в невесомости – тут надо постараться.

Следующие две партии взял капитан, потом четыре подряд – бортинженер. В сумме вышло на наполненный всклень двухсотграммовый граныч. В голове приятно шумело. Тёплая ванная невнятных мыслей, обжигающие капельки на языке.

Орбитальная винная карта включала пиво и коньяк. Решили не мешать. Взбалтывать чудесный грузинский напиток пивом – кощунство.

– Эгей!

Капитан наконец-то сорвал куш. Он сочно рассмеялся, не попав пухлым шприцом в воронку губ. Бортинженер прыснул слезами от хохота.

Потолочные лампы учащённо заморгали, потухли, снова вспыхнули. Мягкий свет упал на лица смеющихся мужчин. Им было хорошо. Им было весело. Да. Также верно, как и то, что запущенный в невесомости бумеранг вернётся обратно.

Командир сказал «пас». На следующей раздаче Первый вернул любезность. Выпили. Закусили.

– Моя приготовит запеканку, – сказал бортинженер.

– А? – не понял командир.

– Когда прилечу… Самую восхитительную картофельную запеканку во вселенной. Будь уверен! С грибами и сыром.

Командир медленно кивнул.

– А твоя?

– Не знаю… – Командир прилепил карты к планшету. Его рука дрожала. – Меняю две.

– Да ладно тебе. Колись. Что любимое? К чему благоверная приучила?

– Блины с яблоками… я скучаю по блинам с яблоками…

Весёлость куда-то ушла. Только мир вокруг не замечал этого. Лез в душу, колупал, сгрёб.

– Скорей бы увидеть своих, да? Чур ты к нам первый в гости. Стол организуем, посидим. Ты обязан попробовать запеканку! И никакого коньяка в шприцах! Только из запотевших бокастых рюмок!

– Слушай, хватит, хорошо? Я больше не… – Командир стиснул виски, желваки вздулись. Несколько секунд он смотрел слепыми глазами, потом сломленный невыносимой тишиной, ещё более громкой в гуле вентиляторов, дёрнулся, ухватил бортинженера за воротник комбинезона. – Хватит ломать эту комедию… чёрт, грёбаный идиот!.. Хватит притворяться! Не надо всего этого! Земли, рюмок, тебя!.. – Пьяные красные глаза вглядывались в лицо Первого. – Что, твою мать… ты что действительно не видишь? – произнёс он слабея. – Да? Не видишь, что произошло? Не хочешь видеть…

Белые пальцы разжались. Бортинженер отплыл немного назад, насколько позволили удерживающие ремни. Клацнули карабины. Он смотрел на командира почти снисходительно, понимающе. Кивнул на кармашек с порциями конька.

– Врежем?

Командир открыл рот, закрыл. Как-то обвис в креплениях. Он словно увядал, старел с очередным вздохом. Не дышал – шагал через года. Прямо по Батлеру, у которого «жизнь – усталость, растущая с каждым шагом», бегом, с безумной скоростью. Широкоплечий мужчина уже не казался таким высоким.

– Давай.

– Всё нормально?

– Ты этого… извини.

– Да ничего.

Первый достал два больших шприца без игл.

И они врезали.

*

…В мгновение всё изменилось. Пришла смерть.

Очень быстро. Вспышкой. Но с тем же успехом могли пройти года. В пробоину смотрел чёрный зрачок космоса. Метеорит? Взрыв?

И, конечно, на них не было скафандров. Вакуум хлынул внутрь модуля. Давление вскипятило растворённые в крови газы, расширившийся воздух разорвал альвеолы, боль толкнула сознание к краю…

Первый дёрнулся, забился в спальном мешке.

Всего лишь сон. Ну ладно – всего лишь кошмар.

*

Стараясь игнорировать похмелье, Первый перекусил сушёными фруктами и высосал литр минералки. Аттрактор затылка ломился от давления. Боль стучала равномерно и настойчиво, точно подпёршие дверь Свидетели Иеговы[1].

Перекусив, он вскрыл вакуумную упаковку и извлёк новенький комбинезон, тщательно пропылесосенный на Земле, чтобы лишняя пыль не забивала фильтры, без единой торчащей ниточки. Никаких пуговиц – нечего им плавать по всей станции.

Старый комбинезон он снимал, словно нечто радиоактивное. Запах был ещё тот. Хотя, может, следовало повременить с заменой… день или два?

Первый высвободил две штрипки на брючинах и, точно в стремена, пропустил в них ступни, закончил с комбинезоном и снова потянулся к бутылке с водой.

Ему не давал покоя вчерашний сон. Не то чтобы мучил, скорей – толкал к бесполезным размышлениям. С его-то тяжёлой головой…

Так… Если получить сантиметровую пробоину корпуса – мгновенной катастрофы не произойдёт. Разгерметизация – да, но потеря воздуха… гм, воздух вытекает в вакуум со скоростью звука, так? Темп утечки будет пропорционален диаметру отверстия. Возьмём отсек объёмом сто кубов, прикинем. Каждые пять минут теряем десять процентов давления. Получаем запас в несколько десятков минут. Для эвакуации – выше крыши. Даже не трогая резервные баллоны. А если отверстие миллиметр? В сто раз медленнее, ха! Только поди заметь такую дырочку…