Читаем Дорога забвения (СИ) полностью

Подумай еще кое о чем. Чем мы отличаемся от обычных людей? Почему мы не можем оторваться от книги, даже если знаем, что сейчас нужно заниматься чем-то другим?

И, прежде чем ответить на этот вопрос, попробуй разобраться с тем, что такое ПОЛНОЕ погружение и кто больше других ему подвержен?

Сейчас ты получишь доступ к первому блоку информации, она собрана в папке N1. Слово-ключ Морфей, используй его. Как разберешься - приходи ко мне, у меня будет для тебя первое настоящее задание. С наилучшими пожеланиями, М.Х.

Когда я закрыл окошко и ввел пароль для первой папки, я понял, насколько серьезно настроен Марк и какую работу он проделал. Передо мной были газетные статьи, фотографии, таблицы, соединив которые вместе можно было сделать первый важный вывод. Влип не я. Влипли мы все.

Многое из того, что я прочел, я знал и раньше, но собранные вместе, знания представали в новом свете. Первые статьи из тех, которые мне довелось прочитать, были написаны почти двадцать лет назад. До нас докатились лишь отголоски того бума научных исследований, который произошел в то время. На всех пяти континентах, везде, где только были развиты наука и образование, произошел неожиданный всплеск рождаемости одаренных детей. Им легко давались счет и чтение, а к десяти годам многие уже освоили стандартную школьную программу. Никто особо не знал, как учить таких детей - в большинстве школ все было рассчитано так, чтобы давать нормальным детям обычные знания. Немного было таких учителей, которые достаточно долго могли бы состязаться со своими учениками. Где-то раньше, где-то позже обратили внимание на этот феномен - многие преподаватели университетов устраивались работать в школы, потому что именно там они могли найти достойных учеников. Кто-то делал блестящие исследования, кто-то ставил педагогические эксперименты - приветствовалось все. Не все, конечно, покидали престижные вузы, да и в большинстве мест момент был упущен - вместо того, чтобы развивать одаренных детей, их предоставляли самим себе, обучая "по старинке", ориентируясь на большинство. Так возникло мое поколение - одни из нас, те, кому повезло с учителями, достигали небывалых высот, а другие становились талантливыми бездельниками, которые легко справлялись со своими задачами и откровенно скучали сначала на уроках, а потом в университете и на работе.

Но это была только первая волна. Вторая волна изменений произошла тогда, когда дети выросли и им стали тесными рамки обычного мира, а самые свежие теории начали казаться слишком простыми и грубыми. Тогда-то наука и шагнула вперед, смело стерев грань между будущим и настоящим. Но сильнее всего произошедшие события затронули культуру. Появились новые жанры музыки и живописи, а что стало с литературой, я знаю не понаслышке. Под пером новых авторов рождались миры, которые были глубже и ярче настоящего мира, а картины изображали то, чего не может быть, так, как будто оно есть на самом деле. Только протяни руку - и коснешься неба, и выхватишь птицу из объятий ветра.

Но вот о чем почти молчали и тогда и теперь - так это о том, что стало происходить с некоторыми из нас. То тут то там стали мелькать сообщения о пропавших людях, но им не придавали особого значения. Люди ведь и раньше пропадали, верно? А то, что кто-то не проснулся, а кто-то сошел с ума и видит то, чего нет - так и такое было всегда. Люди привыкают ко всему. Если что-то происходит везде, оно воспринимается как что-то нормальное, если это что-то происходит не с тобой или твоими близкими - значит, можно не придавать этому слишком большого значения. Так думали многие, и ужасы в новостях смотрелись почти так же, как ужастики в кино - далеко, на экране, почти понарошку. Уж не знаю, откуда Марк достал эту статистику, но, когда я прочитал, стало действительно страшно. Количество пропавших без вести, ну или тех, кто просто утратил рассудок, за последние семнадцать лет выросло почти вчетверо. Словно кто-то объявил на нас охоту, и успешно отстреливал тех, кто слишком умен или талантлив. А потом, три с половиной года назад, кривая пошла вниз. Не очень быстро, но количество странных происшествий все же снизилось.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идеи и интеллектуалы в потоке истории
Идеи и интеллектуалы в потоке истории

Новая книга проф. Н.С.Розова включает очерки с широким тематическим разнообразием: платонизм и социологизм в онтологии научного знания, роль идей в социально-историческом развитии, механизмы эволюции интеллектуальных институтов, причины стагнации философии и история попыток «отмены философии», философский анализ феномена мечты, драма отношений философии и политики в истории России, роль интеллектуалов в периоды реакции и трудности этического выбора, обвинения и оправдания геополитики как науки, академическая реформа и ценности науки, будущее университетов, преподавание отечественной истории, будущее мировой философии, размышление о смысле истории как о перманентном испытании, преодоление дилеммы «провинциализма» и «туземства» в российской философии и социальном познании. Пестрые темы объединяет сочетание философского и макросоциологического подходов: при рассмотрении каждой проблемы выявляются глубинные основания высказываний, проводится рассуждение на отвлеченном, принципиальном уровне, которое дополняется анализом исторических трендов и закономерностей развития, проясняющих суть дела. В книге используются и развиваются идеи прежних работ проф. Н. С. Розова, от построения концептуального аппарата социальных наук, выявления глобальных мегатенденций мирового развития («Структура цивилизации и тенденции мирового развития» 1992), ценностных оснований разрешения глобальных проблем, международных конфликтов, образования («Философия гуманитарного образования» 1993; «Ценности в проблемном мире» 1998) до концепций онтологии и структуры истории, методологии макросоциологического анализа («Философия и теория истории. Пролегомены» 2002, «Историческая макросоциология: методология и методы» 2009; «Колея и перевал: макросоциологические основания стратегий России в XXI веке» 2011). Книга предназначена для интеллектуалов, прежде всего, для философов, социологов, политологов, историков, для исследователей и преподавателей, для аспирантов и студентов, для всех заинтересованных в рациональном анализе исторических закономерностей и перспектив развития важнейших интеллектуальных институтов — философии, науки и образования — в наступившей тревожной эпохе турбулентности

Николай Сергеевич Розов

История / Философия / Обществознание / Разное / Образование и наука / Без Жанра