Дорога жизни

Три «Ми-24», недавно преследовавшие автомобили, уходившие по просеке, вернулись к опушке и нарезали над ней круги. Тем не менее два офицера приподнялись над краем балки, осматривали лесок в бинокли и в любую секунду были готовы открыть огонь. Изредка майор оборачивался и поглядывал назад: контролировал отход своей группы.

Его подчиненные преодолели почти половину дистанции. От «восьмерки» навстречу им бежал бортовой техник. Он хотел помочь тащить тяжелых раненых, заодно и поторопить ребят.

Наконец, группа добралась до вертолета.

– Пора и нам сваливать, Паша, – сказал Серега, закинув на плечо автомат.

Снайпер перехватил поудобнее винтовку и заявил:

– Погнали.

Офицеры скатились на дно овражка и легкой трусцой побежали к вертушке. Они забрались в ее чрево последними. Бортач проконтролировал размещение пассажиров, убрал короткий трап, закрыл дверцу и занял рабочее место между пилотами.

«Ми-8» поднял облако белесой пыли, взмыл вверх, наклонил остекленный нос и начал набирать скорость.

Вскоре все четыре вертолета неслись на предельно малой высоте в сторону российской авиационной базы Хмеймим. Впереди солидно шла «восьмерка». Немного приотстав, ее прикрывали грозные «Ми-24».

Грид поливал из фляжки бинт и вытирал кровь с лица и шеи друга.

– Ну а тебя-то, дурака, как угораздило? – отчитывал он Сурова.

– Понятия не имею. Шальная пуля, скорее всего.

– Это ты в нашей группе шальной. Сколько раз тебе повторять, что глядеть надо в оба?! Как ты ухитрился не заметить этого духа? Ты же хороший снайпер, сам все понимаешь и вроде бы даже умеешь.

В чреве транспортного «Ми-8» находились все люди майора Жилина и капитана Андреева. Слава богу, эта операция обошлась без невосполнимых потерь. Да, несколько человек получили ранения. Но офицеры осмотрели пострадавших и пришли к выводу, что ничего угрожающего для их жизней нет.

Самое неприятное ранение было у связиста. Осколок гранаты прошил мягкие ткани и перебил ребро. Однако дальше он не проник. Медики на базе хорошие. Они наверняка в короткий срок поставят парня на ноги.

Бойцы были в пыльном, рваном и местами окровавленном обмундировании. Несмотря на усталый вид, они переговаривались и шутили.

Сержант Сторский лежал посреди грузовой кабины на брезентовых чехлах. Он повернул голову набок и чему-то улыбался. Вряд ли парень слышал шутки товарищей. После контузии средней тяжести слух возвращается минимум через сутки, да и то не полностью.

– Не везет нашему шарманщику, – сказал Жилин и печально улыбнулся.

– Часто отхватывает? – осведомился Андреев.

– Через раз. Медики постоянно ковыряют его, вытаскивают осколки и пули. Наш герой уже перезнакомился со всеми врачами медсанчасти на авиабазе, да и в Москве частый гость в центральном госпитале.

– А у меня Женьке чаще других перепадает. – Павел кивнул в сторону своего старшего лейтенанта. – Вот и сегодня пуля его по затылку нежно погладила.

Валера успел наложить на голову товарища повязку и продолжал его воспитывать. Тот вздыхал и послушно соглашался с ним.

– Знаешь, Паша, если бы нам не везло, то наши штатные должности давно заняли бы другие люди, – философски заметил майор. – Помнишь пословицу, которую часто повторяли наши преподаватели и командиры в Рязани?

– «Где заканчивается удача, там начинается кладбище». Ты об этом?

– Именно. Но ведь мы с тобой живы. Наши парни с нами. Значит, все нормально.

– Оклемаются ребята, – проговорил Андреев. – Ты жаловался на то, что вашу группу тоже задергали.

– Было такое дело. Сейчас, после заварухи, я поостыл, а тогда на базе еле сдержался, чтоб не высказать все шефу.

– Хочется верить, что после возвращения в Москву нам дадут недельки три перевести дух.

– Очень на это надеюсь.

– Парни за это время подлечатся и вернутся в строй.

– Хорошо бы. Но контузия – опасная штука. Надеюсь, у моего связиста легкая форма. А если тяжелая…

Капитан кивнул. При тяжелой форме последствия и впрямь могли быть очень даже нехорошими. От полной потери слуха, зрения и речи до нарушения психической деятельности. И соответствующий диагноз врачей, сформулированный очень даже деликатно: легче пристрелить, чем вылечить.

Иногда подобная невезуха заканчивалась полным параличом. Однажды парня из десантной бригады контузило так, что он надолго завис в нейрохирургии. Пошли осложнения, одно хлестче другого. Он больше месяца провалялся в реанимации, никак не мог определиться, что делать дальше: остаться с товарищами или покинуть этот мир. Потом, правда, выкарабкался, но был списан врачами подчистую. Сейчас бывший десантник получает крохотную пенсию и работает сторожем в супермаркете.

– Знаешь, Валера, я ведь на одной подружке чуть не женился.

– Ты?!

– Я. Чистая правда. Не веришь?

– Это какой же красотке удалось растопить твое ледяное сердце до жидкого состояния?

– Была одна недотрога по имени Таня. Спортсменка, активистка и просто красавица. Да вот беда, папаша у нее умом тронулся.

– Как тронулся?..