Дорога жизни

Он только что проснулся, обнаружил, что вертолет подлетает к базе и ополоснул лицо водой из фляжки.

– Да так… – Капитан улыбнулся. – Вспоминаю родной город и гадаю, когда его снова увижу.

– Увидим, Паша. Мы не раз еще вернемся в свои родные города!

– Хорошо бы.

Транспортный вертолет выполнил последний разворот. Теперь он снижался, находясь на посадочном курсе.

«Да, парни здорово устали. Никто из них не жалуется, однако по внешнему виду и поведению ясно, что всем нужен серьезный перерыв, – размышлял Андреев, любуясь багровым солнцем, сиявшим над бескрайним Средиземным морем. – Сейчас вертушка коснется колесами взлетно-посадочной полосы и весело побежит в сторону стоянки. Там наверняка уже стоит медицинский автомобиль, а рядом прогуливается полковник Северцов, куратор группы, очень крутой и строгий мужик. К тому же он наделен большими полномочиями, при необходимости имеет право взять на себя командование авиационной базой. Правда, и ответственности у него хватает. Он обязательно встретит наши группы и пожмет каждому руку. Потом хлопнет Жилина по плечу и по пути к гостевому модулю попросит вкратце рассказать о ходе операции. Серега это сделает и обязательно опять посетует на усталость бойцов».

Именно так все и случилось.

«Восьмерка» лихо зарулила на стоянку и тормознула. Двигатели затихли. Когда лопасти отмотали последний круг, к левому борту вертушки подкатил «уазик» с красным крестом. Бойцы помогли раненым товарищам спуститься по трапу и загрузиться в чрево санитарки.

Рядом топтался полковник Северцов.

Санитарка умчалась в направлении медсанчасти. А вот дальше события вдруг пошли не по плану, спрогнозированному Андреевым.

– Жилин, постройте сводную группу! – приказал полковник.

– В одну шеренгу становись! – скомандовал майор.

Бойцы побросали ранцы на бетон и выстроились вдоль края стоянки. На их лицах проступало удивление. Обычно куратор группы провожал их до модуля, а любые построения и мероприятия назначал только на следующий день.

– Поздравляю вас, товарищи, с успешным выполнением задачи, поставленной перед вами командованием, – сказал Северцов и добавил: – За участие в последних операциях вся сводная группа, включая снайперов, будет представлена к правительственным наградам. От имени командования выражаю вам благодарность.

– Служим России! – недружным хором ответили бойцы.

– Вопросы есть?

– Когда домой, товарищ полковник? – поинтересовался кто-то из спецназовцев.

– Точной даты отправки назвать пока не могу. Сегодня разговаривал по этому поводу с Москвой. Приказали несколько дней подождать.

Последняя фраза была сродни выстрелу в голову. Бойцы дернулись, кто-то из них даже сплюнул.

– Не опять, а снова, – тихо проворчал Грид. – Когда же мы наконец-то доедим этот пирожок с гвоздями?

– Я как человек высочайшей культуры и душевной организации тоже не понимаю всей этой фигни, – поддержал недовольного друга Суров. – А ты, Валера, донимаешь меня вопросом, когда я женюсь. Да никогда при таком графике работы!

– Может, оно и к лучшему?..

Однако память толпы быстротечна. Прошло полминуты, и все было забыто. Это все равно что объяснить киевскому мэру суть теоремы Пифагора и попросить его, чтоб он повторил все то, что сейчас услышал.

Спецназовцы с ранцами и оружием дружно вышагивали в сторону модуля. В предвкушении скорого отдыха бойцы шумно обсуждали меню ужина, столбили очередь в душ и размышляли, где бы разжиться горячительными напитками.

Крепкий алкоголь на войне столь же необходим, как и боеприпасы с медикаментами. Только он позволяет солдату по-настоящему расслабиться, позабыть на время о тяжелом нервном напряжении, наконец, просто провалиться в глубокий и здоровый сон, восстанавливающий силы.

Увы, в Сирии с качественным алкоголем было трудно. Да и вообще с любым. К примеру, во многих заведениях общественного питания употребление спиртного полностью запрещено. Водку можно найти лишь в барах или ресторанах, принадлежащих христианам. Таких забегаловок здесь не так уж и много.

Вот местного пива хоть завались. Но, во-первых, оно своеобразное и непривычное на вкус. Во-вторых, пивом нервы лечатся дольше и далеко не так успешно, как водкой.

Есть в Сирии и неплохое красное вино здешнего производства. Стоит оно дешево – всего пятьсот пятьдесят сирийских фунтов за бутылку, то есть где-то сто шестьдесят пять наших рублей. Но это опять же ни разу не водка. Да и продается оно далеко не в каждом магазине.

В Дамаске и Латакии теперь было спокойно. На улицах множество машин, на тротуарах горожане, спешащие по своим делам. Никаких бомбежек, никто короткими перебежками не перемещается. Кругом реклама, бойкие рынки, продавцы охлажденных напитков. По ночам в христианских кварталах тусовка со свободной продажей алкоголя.

О войне в больших городах напоминали разве что блокпосты, на которых несли службу ополченцы. Они были размещены на всех магистральных улицах через каждые триста-пятьсот метров.