Дорогая Эмили (ЛП)

Он толкает меня на кровать. Тянет мои сапоги и чулки, затем одним взмахом снимает каждый с ноги. Падает на меня и начинает целовать мою шею, проделывая свой путь до моей груди. Схватив мой топ, он задирает его до шеи и быстро расстегивает лифчик. Я начинаю задыхаться. Все продвигается слишком быстро, и я не в состоянии остановить его. Он наклоняется, снимает мою юбку и бросает ее через комнату, в то время как ртом сосет и кусает мою грудь.

— Ммм, ты даже на вкус как малина. — Он берет сосок в рот и кусает, перекатывая другой между пальцев. Я вздрагиваю от боли и удовольствия, но позволяю ему продолжать. Он убирает руку с моей груди и опускает ее вниз между моих ног. Отодвигает нижнее белье в сторону и скользит двумя пальцами в меня. Вау! Стенки сжимаются вокруг его пальцев, а живот покалывает.

Подождите. Я начинаю понимать что к чему. Все происходит слишком быстро, и мне нужно, чтобы он притормозил. Что, черт возьми, я делаю? Я к этому не готова. Поэтому качаю головой из стороны в сторону.

— О боже мой, ты такая влажная, Кэнди. — Он стонет у моего рта.

— Карли, — говорю я, тяжело дыша.

Подождите, что?

— Что? — он убирает свой язык от моего соска и смотрит на меня с ухмылкой.

— Меня зовут Карли. Ты назвал меня Кэнди. — Черт. Нет.

— Неважно, — он усмехается и вдруг его лицо меняется. Карие глаза цвета виски темнеют, и он больше не улыбается. А возвращается к сосанию и покусыванию моих сосков. Я начинаю паниковать. Внезапно уже не чувствую себя хорошо. Могла ли я уже протрезветь?

— Прекрати! — я начинаю толкать его в твердую грудь. Он не двигается с места. Это как если бы я толкала кирпичную стену.

Он продолжает погружать два свои пальца в меня, и покалывающее чувство в животе сменяется на пламя. Затем он убирает пальцы, чтобы сорвать мои трусики.

— Прекрати! — я заставляю слова сорваться с губ. Сейчас я извиваюсь, и ничего его не останавливает. Игнорируя мои мольбы, сейчас его брюки опущены, и он трется об меня.

Что случилось? Он не слышит меня?

— Нет! Мы не можем сделать это! — я кричу и пытаюсь вылезти из-под него. Пытаюсь бить его и брыкаться, но он слишком тяжелый.

Все еще игнорируя меня, он отстраняется и одним толчком заполняет меня полностью. Боль стреляет в мои внутренности, и немедленно я горю и разрываюсь. Он начинает ускоряться.

— Ты девственница, — говорит он, задыхаясь. Удерживая меня своими сильными руками, он прижимает мои руки над головой, в результате чего мои запястья начинает жечь. Все горит. Он улыбается, и его черный зуб сейчас смазанный и выглядит грязным и грозным.

Я не могу говорить, пока слезы текут по моим щекам. Не могу отдышаться из-за вырывающихся из меня рыданий. Меня начинает тошнить. Мой желудок бурлит, и внутренности снова горят. Я поворачиваю голову, вижу фотографию своей семьи, прикрепленную к стене, и рыдаю еще сильнее. Все они улыбаются мне. Я не смотрю на него, когда он делает последний, глубокий толчок в меня. Чувствую, как разрываюсь от начала до конца. Мое лоно горит, и пламя поднимается по моим бедрам и к моей груди. Я больше не хочу чувствовать эту боль.

Он выходит из меня, и меня сразу же поглощает темнота.

Глава 1

Карли

Спринг-Лейк, Нью-Джерси

Настоящее

29 лет

Дорогая Эмили,

Как я могу начать письмо ребенку, которого я еще не встречала? Ребенку, который уже в наших сердцах?

Ребенку, который предназначен для нашей семьи?

Мы с твоим папочкой не можем дождаться того момента, когда сможем взять тебя на руки в первый раз. Увидеть нашими глазами твое идеальное личико, глазки, зубки. Вдохнуть запах младенца, порошка и свежего белья.

Мы не можем дождаться, чтобы почувствовать твое бьющееся сердце напротив нашей груди и слушать твои медленные и ровные вдохи. Чтобы успокоить твой плач. Слышать твои детские звуки.

Мы все время мечтаем о тебе, Эмили. Мы мечтали, что когда-то наша семья будет благословлена ребенком. Мы так близко к этому. Наша новая семья не за горами.

Мы здесь надеемся, ждем, молимся. Любим и целуем,

Мама.