Дорогая, я женюсь на львице

– Постойте! – вскричала вдруг Катерина. – Дядя Костя… ведь вы Константин… Сергеевич… Вот, фамилию забыла, ведь это вы года два назад в университете доклад делали… что-то на тему быстрого одичания бомжей… Меня Валек приводил…

– Да-да, – старик приосанился и представился по всей форме:

– Константин Сергеевич Маслов, доктор наук, доцент… бывший, правда…

«Еще один ненормальный ученый!» – промелькнуло в голове у Ирины.

– Собираю материал для книги, называться она будет «Исследование процессов спонтанного одичания цивилизованного человека на примере жизни бомжей города Санкт-Петербурга и Ленинградской области», – с гордостью сообщил Константин Сергеевич, и по тому, как заблестели его глаза, Ирина поняла, что он сел на своего любимого конька.

Поскольку Катерина глядела сердито, то бывший доцент повернулся к Ирине и начал рассказывать. Ей ничего не оставалось, как только кивать головой.

– Вы не поверите, – вещал старик, – как быстро дичает современный цивилизованный человек в определенных благоприятных для этого условиях. Причем речь не только во внешней стороне, у этих людей полностью меняется мировоззрение. На первом этапе они начинают поддаваться суевериям. Например, мои подопечные, – старик махнул рукой куда-то в сторону залива, – всерьез уверены, что, если рано утром перепрыгнуть через пустую картонную коробку, то в этот день тебя обязательно ждет удача – ну, можно найти целый ящик пустых бутылок, либо же на берег вынесет отвязавшуюся лодку… На следующем этапе одичания люди начинают придумывать себе богов. Совсем, как древние народы. Боги, конечно, языческие, один отвечает за погоду, другой – за удачную рыбную ловлю, третий – опять-таки за сбор стеклотары… Они молятся этим богам, приносят им жертвы…

– Человеческие? – ужаснулась Ирина.

– Пока дело ограничивается стеклянными бусами и разноцветными тряпочками, – охотно объяснил Константин Сергеевич, – но если процесс одичания пойдет так же быстро, как я наблюдаю сейчас, то не исключено…

В это время Катерина решительно отодвинула подругу в сторону и встала перед бывшим доцентом, как лист перед травой.

– Ты кончай нам макароны на уши наматывать! – грозно заявила она. – Бомжи у него, видите ли, тут одичали! Жертвы богам приносят! Я хоть и не дикая, а сейчас такое устрою – точно человеческие жертвы будут! Тебе, старому своднику, мало не покажется!

– Катька! – воскликнула Ирина. – Как ты с человеком разговариваешь? Неудобно же!

– Молчи! – завизжала Катя, в такой ярости Ирина подругу никогда в жизни не видела. – Молчи лучше! Откуда эта тут взялась? – Она махнула рукой в сторону африканской жены профессора Кряквина, которая, надо сказать, успокоилась, вела себя тихо и даже умудрялась что-то делать по хозяйству.

– Ну, вот так я и знал! – вскричал старик и топнул босой ногой. – Так я и чувствовал, что будут проблемы! Говорил ведь Валентину, ничего хорошего из этого не выйдет. Не послушал он, упросил меня Маню тут немножко подержать – дескать, потом он что-нибудь придумает. Да что тут придумать-то можно? Ведь это же не мышь белая – в карман не спрячешь… Куда ж, говорю, ты ее денешь? Здесь не арабский восток, двух жен иметь нельзя… Опять же Пушкин еще говорил, что «жена, мол, не рукавица, с белой ручки не стряхнешь и за пояс не заткнешь»…

– Уж это точно… – согласилась Ирина, – только вы лучше Пушкина оставьте в покое…

– А он, Валентин, все твердит свое – главное, говорит, время нужно выиграть, а потом он Катюшу, вас то есть, как-нибудь подготовит. Вот и подготовил, елки-палки, на меня все свалил…

– Интересно, на что профессор рассчитывал? – задумчиво спросила Ирина.

– Я бы ее в дом все равно не впустила! – твердо ответила Катя. – Мало мне масок африканских и копий с топорами, так еще эта будет по ночам пугать! Она же дикая совсем, соседи все поголовно в осадок выпали бы, когда увидели!

– Да уж, генеральша Недужная была бы в шоке, – согласилась Ирина, – а профессор не говорил, для чего он притащил это чудо из Африки? Да еще с таким трудом, по чужому паспорту…

Чтобы смягчить свои слова, Ирина улыбнулась негритянке. Та в ответ оскалила в улыбке сахарные зубы и погладила вертевшегося рядом Яшу. Кокер, надо сказать, нисколько ее не боялся, и Ирина посчитала это хорошим знаком.