Дорогая, я женюсь на львице

– Да они сами понимают, что глупость сделали! Что уж теперь… Они бы этот столик выкупили, только не знают, к кому обратиться. Может, ты что-нибудь посоветуешь?

– Ну, посоветовать-то можно, – снова приободрился Саша, сообразив, что от него не требуется ничего серьезного. – У нас вообще страна советов! – Он громко захихикал, видимо, довольный своей шуткой, затем добавил более серьезным тоном:

– Пусть твои знакомые зайдут в магазин «Старая усадьба» на улице Жуковского. Очень может быть, там они найдут свой столик. Только пускай поторопятся, а то ведь уйдет вещь! Сама понимаешь, старина сейчас ценится! А ты, Иришка, как следует подумай – может, плюнешь на свои дела? Я бы к тебе заехал!

– А на тебя в этом магазине можно сослаться? – продолжала Ирина гнуть свою линию, делая вид, что не расслышала последнего предложения.

– На меня? – Березкин слегка замялся. – Да нет, на меня лучше не надо… Так не положено… там свои порядки…

«Понятно! – сообразила Ирина. – Не такая уж ты в своей фирме серьезная величина! Небось в этом магазине тебя никто всерьез не воспринимает!»

– Ну так как насчет сегодняшнего вечера? – не сдавался Саша. – Может, передумаешь? Я шампанского куплю, в том же ларьке… Как оно тебе в прошлый раз, понравилось?

Ирина хотела высказаться насчет этого шампанского, но сдержалась. Вместо этого она обещала пригласить одноклассника как-нибудь в другой раз и повесила трубку.

– Ты завтракать идешь? – окликнула ее из кухни Катерина. – А то мы с Яшенькой уже все извелись!

– Очень удачно все получается! – сообщила Ирина. – И Сашка Березкин тут очень кстати оказался! Не зря его целый вечер терпела! Сейчас идем в антикварный магазин «Старая усадьба», будем там комод искать.

– Только у меня в три часа встреча с Валеком! – всполошилась Катерина. – Как бы не опоздать!

Ирина толкнула дверь магазина, и над ней мелодично звякнул дверной колокольчик.

Внутри было темновато, и от этого магазин казался похожим на пещеру разбойников. Конечно, сходство не ограничивалось одним освещением – как в разбойничьем логове, здесь были сложены, свалены и поставлены вдоль стен разрозненные предметы мебели, старинные светильники, вазы, картины. Темная, покрытая патиной бронза, старый фарфор и фаянс, тронутое древоточцами красное дерево терялись в углах и закоулках торгового зала. Из глубокой неосвещенной ниши выглядывало мрачное бородатое лицо – сердитый старик в зеленом мундире с золотыми пуговицами неодобрительно смотрел на посетителей с портрета, явно недовольный тем окружением, в которое он попал.

– Я вам могу чем-то помочь? – раздался за спиной у Ирины низкий выразительный голос.

Оглянувшись, подруги увидели вышедшего к ним из подсобного помещения высокого седовласого мужчину лет шестидесяти. Длинный бархатный пиджак, белоснежная рубашка и галстук-бабочка делали его похожим на стареющего актера или дирижера.

– Мы ищем дубовый резной комод, – проговорила Ирина, оглядываясь по сторонам, – но здесь, кажется, нет ничего похожего…

– Не спешите, – седовласый мужчина чуть заметно улыбнулся. – Вы видите только небольшую часть нашей экспозиции! Пройдемте со мной, я покажу вам то, что вам понравится!

Он двинулся по коридору, вдоль стен которого была расставлена самая разнообразная мебель. Ореховые и дубовые шкафы, бюро и секретеры из красного и розового дерева, резные туалетные столики, шкафчики, инкрустированные бронзой и перламутром… Коридор казался бесконечным, и ряды старинной мебели тянулись вдоль его стен, как гвардейцы на параде.

– Вот! Вот он! – воскликнула вдруг Катя, застыв на месте перед высоченным резным комодом с многочисленными дверцами и выдвижными ящиками.

Шкаф был похож на тот, который стоял в прихожей покойной Ирины Сергеевны, как его родной брат-близнец.

Ирина хотела пнуть подругу в бок, но момент был упущен. Антиквар заметил блеск Катиных глаз и понял, что покупательница попалась на крючок.

– Это замечательная вещь! – начал он, отступив на шаг и любуясь дубовой громадиной. – Великолепная работа! Редкая удача! Вам удивительно повезло, что его еще никто не купил! Сейчас на такие вещи необыкновенный спрос, поэтому, сами понимаете, цена немаленькая. Мы в данном случае выступаем только как комиссионеры, цену определяет хозяин…

«Ну да, – подумала Ирина. – Хозяева вытащили этот шкаф на помойку и понятия не имеют, куда он потом попал!»

– Короче, – оборвала она антиквара. – Сколько вы за него хотите?

– Шесть тысяч, – негромко произнес антиквар, скромно потупив взор.

– Сколько? – ахнула Катя. – Шесть тысяч? Да это же около сотни долларов!

– Вы не поняли, – антиквар посуровел. – Вы что же – решили, что это произведение мебельного искусства стоит всего шесть тысяч рублей? Дама, вы не в лавке старьевщика! Мы на рубли не считаем!

«Как раз мы в самой настоящей лавке старьевщика», – подумала Ирина, вспомнив, из каких источников хозяин «Старой усадьбы» пополняет свои запасы.

Катерина же изумленно округлила глаза и испуганно проговорила:

– Так что же вы хотите сказать – этот шкаф стоит шесть тысяч долларов?