Дорогая Л (СИ)

Виктор не плох, совсем не плох. Умерен во всём. В росте, в комплекции, в характере, даже в длине волос на голове, если это имеет для полноты твоего суждения о нём хоть какое-нибудь значение. Он прям, как мне кажется, обходителен, в меру умён, умеет поддержать разговор, хотя и избегает публичности. Он выпячивает себя ровно настолько, насколько нужно, чтобы его заметили те, к кому он имеет непосредственный интерес, и не обратили внимания те, кто имел бы интерес к нему. Он коммерсант, чья вся общительность сводится к обоюдной полезности. Его благоразумие компрометирует, разве что, женитьба на мне. Боюсь, он ещё в полной мере не представляет, с кем связал его случай, и видит во мне этакий золотой флюгер, подверженный воздушным атакам и поворачивающийся туда, куда толкнёт его ветер. Но в отличие от последнего, мои ноги не прикреплены намертво к шпилю, и обыкновенно несут туда, куда устремляется моё непоседливое сердце. Наверное, меня бы совершенно сдуло куда-нибудь подальше за океан - в Австралию или Сибирь, если бы мои заботливые родственники не привязали ко мне изрядный балласт, совершенно успокоенные тем, что жизнь моя наконец-то устроилась.

Мой сладкий Виктор! Он так боится опоздать! Он уже трижды спрашивал, захватила ли я билеты, и мне трижды приходилось открывать ридикюль, чтобы удостовериться в этом самой. Каждый раз я засовывала блокнот и карандаш под мышку, чтобы не выронить, иначе лишусь единственного развлечения.

Стоило выйти из авто, как какая-то женщина помахала мне из толпы рукой. Она обозналась, и поздно осознав оплошность, отвернула лицо. Какая дурочка, ей-богу!

Пассажиры погружаются на борт "Вудбери" так медленно, что впору сесть за роман. Кажется, кто-то впереди потерял багаж - носильщики носятся взад и вперёд, как угорелые. Я ничего не могу разобрать среди целого моря голов, разлившегося передо мной и сузившего кругозор до нескольких аккуратно подбритых мужских затылков да женских шляп в духе Мэй Кларк.

Теперь-то я держу билеты в руках. Я заложила ими страницу. Если Виктору будет угодно ещё раз справиться, я предъявлю их как доказательство собственной ответственности. Я рискую их потерять на самом деле. Но эта мысль раздражает меня куда меньше, чем его постоянные расспросы.

Всё идёт преотлично, и скоро - так скоро, что просто не верится, - мы выйдем из порта Нью-Йорк и пересечём Атлантику. Как же я соскучилась по приключениям! Моя душа рвётся на свободу. Я отправляюсь в страну, о которой имела счастье только слышать, и где, клянусь, буду вспоминать о тебе каждую минуту. Если память не подводит меня, ты родилась в Швейцарии, прямо у подножия дивных красотою Альп. А потом имела неосторожность покинуть этот райский уголок, влекомая чудесами Нового Света. Что ж, большинство из нас гонится за чем-то, чей неясный образ маячит на горизонте и на первых порах кажется недостижимым. Но в итоге каждый получает то, что заслуживает своим упрямством. О, моя дорогая, ты заслуживаешь быть обласканной судьбой, ведь ты так молода и талантлива. Придёт день, когда ты перестанешь пришивать новые рюши к старым платьям провинциальных модниц и откроешь свой маленький магазин. Он принесёт тебе известность, и, возможно, станет делом всей твоей жизни. Ты сделаешь себе имя, заведёшь семью и дюжину детишек, но никогда, - слышишь? - ты не изменишь нашей дружбе, потому что даже в этом зыбком мире, где каждый, задавленный обстоятельствами и прогнувшийся под тяжестью ежедневных забот, хранит в себе нечто твёрдое и непоколебимое. Ты будешь любить меня так, как люблю тебя я, - этой щемящей, изматывающей душу запретной любовью. Всегда!

Нам наконец доставили багаж, и всех провожающих попросили покинуть палубу. Почти все пассажиры разбрелись по своим каютам и лишь немногие остались стоять, наблюдая отплытие. Ответственный момент: сейчас я сделаю то, что делаю всегда - брошу монету в воду, чтобы привлечь удачу...

Пустоверие, но каков эффект! Одна из крикливых чаек, низко парящих в небе, спикировала вниз и, перехватив пенни, бросилась прочь! Я и глазом не успела моргнуть! А, впрочем, я не верю в приметы. Ты же знаешь, я совершенно бесчувственна к событиям, предвещающим неудачу. Это перечит моему нраву. У берегов Гаити я собственными глазами видела, как матросы потрошат на палубе только что выловленную рыбу. Острыми ножами они взрезают ей брюхо и отсекают голову одним точным ударом. Крови столько, будто в жертву принесли ягнёнка. Они вымакивают её тряпкой, которую потехи ради кромсают на части этими самыми ужасно острыми ножами и подбрасывают вверх. Что ты думаешь? Эти морские стервятницы набрасываются на них с душераздирающими криками. Они проглатывают свою добычу, так как их крохотные желудки на деле могут переварить всё, что угодно!

Совершенно очевидно, что блеск одноцентовой монеты, привлёкший птицу, был ошибочно принят за отблеск чешуи какой-нибудь мелкой рыбёшки, на свою беду выпрыгнувшей из воды.

Так или иначе, дар мой принят стихией, и я нахожусь в превосходном расположении духа.