Дорогая Лав, я тебя ненавижу

– Она все еще в душе? – раздраженно спрашивает Гейтен, но у меня не появляется возможности ответить, потому что он добавляет: – Пожалуйста, скажи, что присоединишься к нам за ужином. Дейву пришлось уйти, остальные разошлись на ночь, а у меня столько еды, что хватит накормить целую деревню. Ты не поможешь старику?

– С удовольствием, – я хихикаю, когда он отстраняется, его большие ладони обхватывают мои плечи, как будто для того, чтобы хорошенько рассмотреть меня.

– Боже мой, – выдыхает он.

– Что? – беспокоюсь я.

– Твои волосы.

Его реакция заставляет меня усомниться во всем.

Неужели я совершила ошибку, отправившись сегодня вместе с Дией в салон? Она уже давно хотела покрасить черные волосы в синий металлик, и, учитывая, что ее день рождения не за горами, я решила, что это будет идеальным подарком для нее.

Но потом дама спросила, не хочу ли и я чего-нибудь.

И следующее, что я увидела, – как мои каштановые волосы длиной до ягодиц приобрели дерзкий золотисто-розовый цвет. Наверное, я просто подумала… что мне нечего терять? Мама не может разочароваться во мне сильнее, чем сейчас, а единственный парень, который мне когда-либо нравился, больше не хочет иметь со мной ничего общего.

Кроме того, в детстве я мечтала покрасить волосы. Всегда приставала к маме, чтобы она выкрасила мне всю голову в красный, синий или любой другой цвет, который мне нравился в тот месяц. В день, когда я нашла отца в гараже, я только-только покрасила кончики.

Помню, я почувствовала себя такой беспомощной, когда схватила его за руку.

Он был таким холодным.

Таким… мертвым.

После этого я больше никогда не красила волосы.

До сих пор.

– Да, – я краснею. – Вроде как поддалась порыву. Что думаешь? Попадание или промах?

– Что за вопрос? Попадание, – Гейтен накручивает прядь моих розовых волос на свой указательный палец, кивая в знак одобрения. – Определенно попадание. Ты выглядишь просто сногсшибательно, солнышко. Проходи, присаживайся, – он указывает на кухонный стол. – Лучше начать без Даймонд, если мы не хотим умереть с голоду.

Я смеюсь в знак согласия.

Конечно же, Диа не появится большую часть ужина. Еда Гейтена отменная, но я, впрочем, меньшего и не ожидала. Не зря же Гейтен Митчелл – лучший шеф-повар в Сильвер-Спрингс. В середине десерта мой взгляд падает на семейные фотографии в рамках, развешанные на стене столовой.

Одна из них особенно привлекает мое внимание.

Свадебная фотография Гейтена и Дейва.

Я слышала эту историю раз или два за все время. Как Гейтен и Дейв познакомились на работе за годы до того, как Гейтен открыл собственный ресторан. Как они стали близки, даже слишком близки, но Дейв все еще скрывал свою ориентацию, и Гейтен боялся, что его чувства не были взаимны.

Затем он сделал свой ход на рождественской вечеринке в офисе.

На глазах у всех.

Говоря о бесстрашии.

– Ладно. Кто помочился в твои хлопья этим утром? – Гейтен выдергивает меня из глубоких раздумий.

– Что? – я прикидываюсь дурочкой, разом доедая остатки еды в своей тарелке.

– Перестань. Тебя что-то беспокоит.

Я сама не своя с тех пор, как Ксавье вычеркнул меня из своей жизни, но мама ничего не заметила. Иронично, что отец моей лучшей подруги беспокоится о мои душевных переживаниях больше, чем моя собственная мать, – это говорит о многом.

– Ничего особенного, – вру я.

– Может, драма из-за мальчика? – продолжает он.

Я покусываю нижнюю губу, вертя в руках вилку.

– Драма из-за мальчика – да.

Он кивает.

– Ну что ж… если ты когда-нибудь захочешь поговорить об этом, так получилось, что я неплохой эксперт в этих делах, – поддразнивает он, и я улыбаюсь его точности. В его словах есть смысл. Кто может лучше рассказать о мужчинах, если не парень, который успешно вышел замуж за одного из них?

– Как ты понял, что стоит рискнуть с Дейвом? – бормочу я себе под нос. – Разве ты не был… не знаю, в ужасе?

Глубокий, хриплый смех вырывается из горла Гейтена.

– Шутишь? Я думал, что обделаюсь.

Я тихо хихикаю.

– Но ты все равно это сделал? Даже зная, что есть шанс, что он тебя отвергнет?

Он кивает.

– Верно.

– Почему? То есть… как? – я не вижу в этом смысла.

– Не буду тебе врать, но я практически передумал, – признается он. – Чуть не развернулся и не поехал обратно домой той ночью. Я не мог смириться с тем, что он, возможно, рассмеется мне в лицо. Отвергнет меня. И конечно, мысль о том, чтобы никогда не говорить ему, была неплохой. Безопасной. Как будто я защищал себя, но потом… – Он делает паузу. – Я понял, что однажды, много лет спустя в будущем – может, через год, может, через двадцать, – я буду лежать без сна и гадать, что могло бы случиться. Что могло бы быть. И хотя я боялся отказа, была одна вещь, которая пугала меня еще больше… Сожаление.

От этого у меня мурашки по коже.

– И что же… у меня все получилось довольно неплохо, да? – Гейтен подмигивает. Его рассказ о любви вселяет в меня надежду. Надежду, что где-то, каким-то образом… существует мир, сценарий, в котором возможен счастливый конец для Зака и Лав.

Зачеркните это – для Ксавье и Авины.