Дорогами ложных солнц (СИ)

— Разумеется, партнёрами так быстро не становятся. Мы ещё толком не познакомились, и ни один из нас не знает, хочет ли работать с другим.

— Вот как? — хмыкнул он. — Пригласили меня вы. Для чего тогда?

— Мне тоже не чуждо любопытство. И, раз уж вы здесь, хотя и с опозданием, — я приглашающе махнула рукой. — Добро пожаловать в мою галерею.

Мистер Боггарти сузил глаза и сложил на груди руки, видимо, обдумывая свои дальнейшие действия: уйти, хлопнув дверью, или всё же остаться. Но я старательно наводила о нём справки, прежде чем выбрать эту линию поведения: отсутствие очевидного интереса к сотрудничеству, вежливость без раболепства, к которому художник явно привык, и лёгкая насмешливость в ответ на его грубость. Выбор оказался верным. Руки мистера Боггарти переместились с груди в карманы брюк, взгляд, буравивший меня, скользнул по холстам на стенах.

— У вашей галереи странное название. «Swift». Как Джонатан или «Стремительная»?

— Как «Стриж», — качнула я головой. — Мои любимые птицы. Могу я предложить вам что-нибудь выпить? Нет? Тогда следуйте за мной.

Картины в галерею я выбирала очень тщательно. Не все бы повесила у себя в гостиной, но каждая из выбранных задевала какую-то струнку, и, судя по растущим доходам от продаж, не только во мне. Водя гостя от одного холста к другому, я рассказывала, почему выбрала именно эту картину, говорила об уже проданных полотнах и о том, что привлекло в них покупателей. И с удовлетворением отметила, что Боггарти, поначалу, перебивавший меня после первых же фраз и нетерпеливо переходивший к следующей картине, постепенно втягивался в «экскурсию» и уже задерживался у некоторых работ. Особенно привлекла его одна — с изображением девушки, танцующей с соломенной куклой, одетой, как джентльмен времён Джейн Остин. Сюжет сам по себе довольно странный, но по-настоящему неуютно становилось при взгляде на безвольно висящие руки, подгибающиеся ноги соломенного джентльмена и его неживое лицо — белую маску с чётко прорисованными бровями и яркими пятнами щёк и губ. Рядом с ним абсолютно счастливое раскрасневшееся лицо девушки смотрелось гротескно и немного жутко. Об этой картине я не сказала ни слова — просто молча стояла рядом с Боггарти, наблюдая за его реакцией.

— Дэниэл Клоуз? — наконец повернулся он ко мне. — Как вам удалось договориться с этим депрессивным психопатом?

— Очень просто — он сам позвонил мне. До мистера Клоуза дошёл слух, что я не боюсь экспериментировать, и готова выставлять у себя работы, которые более классически настроенные галереи сочли бы неуместными.

— Тогда вы сразу подписали приговор и себе, и вашей галерее, — Боггарти снова посмотрел на картину. — Я видел некоторые «неклассические» работы этого так называемого «гения». Выставив их здесь, вы прослывёте потакающей безумию.

— Это вряд ли. Условием сотрудничества с моей стороны было, что каждая из выставленных здесь работ Клоуза должна нравиться лично мне. А я не причисляю себя к безумцам.

По узким губам Боггарти пробежала усмешка.

— Ни один из психопатов не причисляет себя к таковым, верно? И теперь вы ожидаете, что я тут же ухвачусь за возможность стать в один ряд… со всем этим? — он пренебрежительно махнул рукой.

— Я ничего не ожидаю, мистер Боггарти. Но мне кажется, «всё это» произвело на вас большее впечатление, чем вы пытаетесь показать, и в душе вы уже немного жалеете, что начали наше знакомство не с той ноги. Моя галерея пока не зарекомендовала себя на рынке изобразительного искусства, но я считаю, у нас с ней очень неплохие шансы. Вопрос лишь, хотите вы участвовать в этом или нет.

— И что, если я скажу нет?

— Ничего, — я пожала плечами. — Я лишь сравню вас с Брайаном Коксом, отказавшимся «ухватиться за возможность» сняться в тогда ещё неизвестном сериале и впоследствии горько об этом пожалевшем.

— Брайан Кокс? — малопривекательное лицо художника недоумённо сморщилось. — В каком сериале?

— «Игра Престолов».

Боггарти растерянно хлопнул глазами и вдруг рассмеялся странным немного хрюкающим смехом. Но почти сразу оборвал его и протянул мне руку.

— Можешь называть меня Квинт.

— Сурэйя, — пожав слегка влажную ладонь, я повернулась к письменному столу возле окна, за которым, подобно статуе, застыла Бетти. — Позволь представить тебе мою помощницу, Элизабет Ортон.

Художник просканировал тотчас двинувшуюся к нам Бетти изучающим взглядом и, прежде чем она успела протянуть ему руку, снова посмотрел на меня.

— Обсудим всё за ланчем на следующей неделе? В выходные я улетаю на Мальту, но… — он задумался. — Вторник?

Я кивнула.

— Мой агент свяжется с тобой насчёт точного времени, он будет на ланче, — Боггарти вопросительно покосился на Бетти.

— Мисс Ортон — тоже, — улыбнулась я. — Выбор места — за мной.

— Не возражаю, — ухмыльнулся он.

Снова прошёлся взглядом по Бетти, по картине Клоуза и, махнув на прощанье мне, направился к выходу. Когда за ним закрылась дверь, Бетти отмерла.

— Он не узнал меня… — она развела руками. — Из-за него меня чуть не уволили, а он… смотрел, словно видел меня впервые!