Дорогами Судьбы

Когда всё закончилось, все как-то быстро разошлись, и многочисленные лавочки, раскиданные по краям аллеи, заполнились гомонящей молодежью. Разбившись группками по интересам, они пили пиво, играли на гитарах и о чем-то громко спорили.

– Вот оно, настоящее погружение в студенчество, – сказал Игорь, обводя широким жестом, заполненные лавочки.

Было около десяти утра, и зной еще не успел растопить воздух.

– Зря ты пошел на теоретика, – сказал Игорь. – Теоретическая физика уже давно утратила своё научное лидерство. После создания квантовой механики она просто выродилась. Признав, что миром управляют вероятностные процессы, она перечеркнула свое фундаментальное предназначение. Мир же после этого не стал понятнее, вопросов только прибавилось. Кстати о птичках, единая теория поля, которую вот-вот готов был создать Эйнштейн, так и осталась головной болью физиков двадцатого века.

– И к чему ты это ведешь?

– Самое важное место в физике занимает эксперимент, – он с важным видом выпятил грудь.

– Спорить не буду. Но сам понимаешь – каждому свое.

Мы свернули на проспект.

– У теоретиков сейчас слишком урезанное поле для деятельности, – продолжал Игорь. – В начале века и даже в середине – да, но сейчас – это для зануд или спятивших романтиков.

– Ну, спасибо на добром слове, – усмехнулся я.

– Только не говори, что ты обиделся. Я наблюдал за тобой и вчера и сегодня – тебя сложно зацепить, – сказал мой сосед вместо извинения.

– Любого можно зацепить, если поставить за цель. Только, уважаемый экспериментатор, не пробуй этого делать со мной.

– Теперь точно попробую, – ответил Игорь.

– Попытка – не пытка, как говорил товарищ Сталин.

Вокруг шумел людской поток. Даже жара последнего летнего дня не снижала его скорости. Все как обычно. Утро рабочего дня, полного забот и работы, неотложных дел и ненужной спешки.

– Конечно, я утрирую, – признал Игорь. – Для теоретиков тоже хватает работы. Просто для построения любой теории нужны экспериментальные данные, достоверные и корректные. Почти все громкие и красивые эксперименты сто раз обговорены и объяснены. Не хватает смелых неординарных практиков для того, чтобы подбросить теоретикам несколько новых головоломок.

– Тебе и карты в руки.

– Для начала нужно сдать первую сессию.

Мы прошли через небольшой сквер во двор общежития.
На лавочке сидел наш комендант и задумчиво курил.

– Ну что, Алехин, – сказал он. – Опять все тебя ждут.

– Как приятно, – ответил я. – Но в нашей комнате вроде бы две кровати.

Валентин Иванович рассмеялся:

– Все шутишь. Дуйте в красную комнату, там общее собрание первого курса.

– А где это? – спросил Игорь.

– На девятом этаже. Поднимитесь на лифте, а там сориентируетесь.

– Интересно, а если бы мы сейчас пошли по городу гулять, нас бы тоже ждали? – спросил Игорь, когда мы садились в лифт.

– Ты думаешь, нас кто-то ждет? – ответил я вопросом на вопрос.

Красная комната, она же бывшая ленинская комната занимала все северное крыло девятого этажа. По сути это был огромный зал, заставленный рядами складных кресел и украшенный плакатами патриотического содержания. Здесь проводили все собрания и заседания. Говорили, что раньше здесь стояла трибуна, обтянутая красным бархатом с большим бронзовым гербом Страны Советов. После распада Союза герб тихонько свинтили и сдали на цветмет, бархат ободрали на тряпки для полов, а саму трибуну разломали свободолюбивые члены студенческого братства. Сейчас от тех времен остались лишь сваленные в угол плакаты по гражданской обороне да непонятное название, образованное от симбиоза красного уголка с ленинской комнатой.

Рассчитанная вместить при необходимости все население общежития, красная комната была сейчас едва наполнена и на четверть. Первокурсники, многие почему-то с родителями сидели на первых рядах и внимали речам Гномика. Он сидел за столом в президиуме, рядом с ним сидели Дима и еще пара незнакомых мне парней с серьезными лицами. Возле стола стояла, потупив взор, Наталья Сергеевна.

Незамеченными нам с Игорем проскочить не удалось. Дверь предательски хлопнула за нами и все обратили взоры в нашу сторону.

– Здрасьте, – попытался улыбнуться Игорь.

– И все-таки я не ошибся, предложив на место старосты потока Наталью, – закончил заместитель декана речь. Глянув в мою сторону, он добавил, – к сожалению, найти ответственного и дисциплинированного человека, абсолютно не зная кандидатов, очень сложно, но я уверен, что она прекрасно справится. Увы, зрелого и надежного молодого человека в этом году не удалось подыскать. Что ж, Наталья, приступай к исполнению своих обязанностей. Дима тебе все объяснит. А мне пора идти.

Он поднялся и направился к двери. Тут же следом за ним повскакивали родители, перебивая друг друга, они принялись что-то ему рассказывать.

– Хорошо-хорошо, – ответил им Гномик. – Давайте через час все в деканате, а сейчас у меня еще дела.