Дорогами тысячелетий

Один К. Нибур с утра и до вечера ежедневно напряженно трудился. Работал он упорно, стойко, увлеченно. Сколько нужно было проявить выносливости, воли, чтобы в страшный зной часами выстаивать перед монументом, срисовывая причудливые сложные знаки, которые требовали большого внимания, сосредоточенности, терпения. Он как бы готовил себя к большим трудностям, которые были не за горами.

Наконец датской экспедиции разрешили двигаться дальше. Через Сирию, Палестину, Аравию она попала в южные районы Аравийского полуострова. Но болезни, эпидемии, лишения сделали свое: все члены экспедиции гибнут, в живых остается только К. Нибур.

Мужество и находчивость не покидают его. Зная арабский язык и его диалекты, К Нибур умело приспосабливается к обстоятельствам. Одевается и ест как местные жители. Устанавливает контакты, находит работу, получает поддержку у населения. И снова путешествует, изучает страну, ее обычаи, язык, культуру. Так проходит несколько лет. Прибыв в Бомбей, К. Нибур снова готовится в путь, его влечет назад в Аравию. В 1765 году он отправляется в Аравию. Теперь маршрут его более точен. Он пересекает Месопотамию, Иран и наконец в семи милях северо-восточнее Шираза находит мечту своих странствий — руины древнего Персеполя. Перед мужественным датчанином остатки гигантского дворца Дария и Ксеркса, который так легкомысленно разрушил Александр Македонский.

…Во время большого пиршества афинская гетера Таис в экстазе выхватила с алтаря горящий факел и швырнула его между деревянными колоннами дворца. Это понравилось Александру Македонскому. Он был молод и горяч, да к тому же изрядно пьян. Выхватив факел, он запустил его на деревянные хоры. За полководцем последовала и его свита. Все это кончилось грандиозным пожаром, веселым зрелищем для Александра Македонского.

На протяжении веков и тысячелетий вплоть до 30-х годов нашего столетия дворец Дария, как и Колизей в Риме, служил каменоломней для местных жителей. Но К. Нибур еще застал там самое главное… Три недели подряд он копировал клинописные знаки: надписи на величественных монументах, памятниках-надгробиях, огромных камнях.

Ученый мир получил точные копии важнейших для истории надписей Дария и Ксеркса. Эти копии К. Нибур опубликовал в своей книге «Описание путешествия в Аравию и окружающие страны». Книгу эту, мы уже говорили, всегда держал при себе Бонапарт во время своего египетского похода.

К. Нибур свершил подвиг исследователя — добыл ценные клинописные документы. Но этим он поставил перед учеными большую и трудную задачу: прочесть письмена, которые внешне действительно похожи на хаотические следы каких-то фантастических птиц.

Шли долгие годы упорного труда многих ученых Европы, а персепольские надписи не поддавались. «Но вот пришел Г. Гротефенд…» Так начинали обычно рассказ об этом удивительном, чуть ли не легендарном человеке.

Действительно, эта история звучит как легенда. В 1801 году двадцатишестилетний учитель из немецкого городка Мюндена, сын сапожника Г. Гротефенд в кругу друзей заключил, казалось бы, сумасбродное пари: поспорил, что найдет ключ к дешифровке клинописных текстов из Персеполя. «После этого, — констатируют историки, — он идет и довольно быстро, просто расшифровывает клинопись»… «Неспециалист!», «простой учителишка из гимназии…», «сын сапожника».

Еще мальчиком, живя в тяжелых материальных условиях, Г. Гротефенд понял: счастье ему может принести только величайшее трудолюбие. В школе он учится лучше всех. Потом педагогическое училище, Геттингенский университет, в котором он глубоко изучает теологию и философию, занимается классической филологией. На него обращают внимание видные профессора, рекомендуют еще студентом на должность учителя гимназии.

Г, Гротефенд целенаправленно и сознательно копит средства для того, чтобы заняться наукой. А в часы досуга он, между прочим, с упоением решает сложные загадки, занимается ребусами, шарадами, акростихами, как бы подсознательно готовя себя к величайшему открытию. Вскоре выходит его научная работа о «всеобщем» или «мировом» языке — тоже важный факт. Да, не так просто приступил Г. Гротефенд к дешифровке клинописных, знаков. Правда, пари было. Но в тот момент он имел уже за спиной глубокие знания.

Еще К. Нибур заметил, что надписи начертаны тремя различными видами письма. Далее Г. Гротефенд знал, что в 540 году до нашей эры Кир наголову разбил вавилонян и основал великое персидское царство; логично, что хоть одна из персепольских надписей сделана на языке победителя. Ученые предполагали также, что древнеперсидский текст расположен в средней колонке — привилегированное-де положение.

Еще одно очень важное обстоятельство подметили ученые: одна группа знаков встречается в тексте довольно часто — не царский ли это титул? А повторяющийся клинообразный знак — не разделительное ли это слово? К тому же датский ученый Ф. Мюнтер написал «Исследование о персепольских надписях», где высказал интересную мысль: вероятнее всего, они принадлежат великим царям древней Персии из династии Ахеменидов.