Дорогами войны

Гвардеец молча кивнул.

— Тогда давай за мной. — Она повысила голос: — Отделение! За мной!

Лейтенант первой поднялась на ноги, и первой же взбежала на обвалившийся бруствер. Прицелилась в окоп — но увидела там только изорванные осколками мёртвые тела. Прошив их очередью на всякий случай, спрыгнула вниз. Жестом послала часть своих людей по траншее направо, с остальными двинулась влево. За спиной басовито взревел мотор танка — через пару секунд «Кирасир» с белой двадцаткой на башне перемахнул траншею. Батальон аль Сабиди спешил развить успех. Стэлонка прошла полсотни метров по тёмному от крови дощатому настилу, перешагивая через трупы, прежде чем увидела живого имперца. Скорчившись у станины пулемёта в круглом огневом гнезде, паренёк лет двадцати тихонько охал, прижимая ладони к распоротому животу. Кроме того, осколок фугаса сорвал с его головы шмат кожи вместе с левым ухом — каски на солдате почему-то не было. Эрта поколебалась секунду, но убрала палец со спускового крючка — у парня был шанс выжить с такими ранами, хоть и небольшой. Помогать ему, впрочем, она тоже не собиралась — просто прошла мимо. За очередным углом нос к носу столкнулась с бойцами из своего третьего отделения — и хорошо, что с ними. Кто-то менее опытный мог бы и выстрелить с перепугу.

— Участок зачищен! — доложил один из гвардейцев — практически квадратный мускулистый островитянин, которому приходилось смотреть на Эрту снизу-вверх. — Взяли пленного. Не офицер, правда.

— Там ещё один. — Лейтенант указала большим пальцем за спину. — Оставим армейцам. Надо догнать танки.

Она выбралась из траншей, набитых мертвецами, ощущая что-то вроде облегчения — хотя за годы на фронте повидала всякого. Есть вещи, к которым не привыкаешь — может, потому, что легко можешь представить на месте погибших себя и своих солдат. Взбитая взрывами, перемешанная с кровью земля скользила под пальцами, когда женщина перебиралась через край окопа. Она потратила несколько секунд, чтобы вытереть перчатки о штанины.

Трусцой следуя за танками, стэлонка слушала доклады. Первая линия обороны Империи рухнула в одночасье, смятая гусеницами бронированных чудовищ — во время штурма федеральные силы потеряли всего один «Кирасир» и полтора десятка солдат. Лотш рапортовал, что вычистил на своём фланге рощу, занятую имперским противотанковым взводом, взяв два невредимых ракетных комплекса как трофеи. Танки аль Сабиди ушли далеко вперёд, не дожидаясь пехоты, и вскоре женщина увидела, почему. Второй линии окопов не было. Миновав первую, танковый батальон оказался перед неплохо укреплёнными позициями миномётных батарей и зениток ближнего радиуса. «Кирасиры» ринулись в атаку, просто раздавив и миномёты, и их прикрытие. Когда подоспели бойцы лейтенанта Йотшах, сопротивление уже прекратилось. Несколько танкистов с автоматами строили пленных в шеренгу перед опрокинутой на бок самоходной зенитной пушкой. Командирский танк стоял рядом, прямо на расплющенном в блин ротном миномёте. Эрта вскинула брови, заметив торчащую из-под гусеницы человеческую руку. Кажется, кто-то из миномётчиков оказался нерасторопен.

Подойдя к машине, женщина постучала по броне кулаком, сказала в рацию:

— Сэр, это лейтенант Йотшах. Передний край зачищен.

— Я слышал доклады, — откликнулся майор. Вылезать из танка он не торопился. — Хорошая работа. Через десять минут подойдёт бывший авангард. Займут траншеи и укрепят фланги. Все трофеи, пленных и раненых оставьте им. Здесь мы закончили, пора дальше. Собирайте людей.

— Есть, сэр. — Женщина привалилась к танку спиной, переключила канал. — Лотш, как твои розовокожие, на ногах держатся?

— Даже не стошнило никого, — с гордостью сообщил сенешаль-сержант. — Раненых пятеро, двое могут остаться в строю — царапины. Убитый один.

— Хорошо. Подтягивайся к танкам. Снова грузимся на броню. Лишнего с собой не тащи, о трофеях и раненых позаботятся.

— О трофеях я бы и сам позаботился, — вздохнул сенешаль. — Принято, сейчас будем.

На сей раз Эрта взобралась не на башню «Кирасира», а на корму, и уселась там поудобней. Зевнула, по вбитой ещё в детстве привычке прикрыв рот ладонью. Усталость начинала брать своё, в пояснице ломило, ремни разгрузки натёрли плечи. Женщина с искренним сочувствием подумала о сослуживцах-землянах — им-то ещё тяжелее. Однако ж терпят, не жалуются. Так что и она потерпит.