Дороги

— И никаких тренировок. Никакой беготни и тому подобного. У нее медицинская программа. Я скажу, когда можно будет заниматься. Никакой спешки, никаких оправданий типа через месяц акция. Вы мне ее сорвете.

— Да, конечно, Миран, я понимаю. Но никаких - это уж слишком. Теорией можно заниматься?

— Конечно.

— Управление флаером?

— Ах да, она же и этого не умеет. Да, можно, конечно. Но не ландер. И не прыжки с поясом.

— Ну вот пока и достаточно.

— Конечно, достаточно, - сказал Миран, - имей в виду, я выпускаю ее только условно. В общем-то, ей еще нужно восстановление. Ей нужен санаторий. Хотя Санта против, она считает, что здесь, рядом с друзьями, Ильгет будет лучше.

Они замолчали. Дверь палаты открылась. На пороге стояла Ильгет.

Миран замер. Это и есть то самое полураздавленное, истерзанное тельце, непонятно какого рода, которое привезли ему полтора месяца назад. В это невозможно поверить. Миран давно уже привык к Ильгет, как привыкают к домашнему зверьку - что-то милое, славное, требующее любви и заботы. Совершенно бесполое.

Теперь перед ним стояла - да, очень худенькая и бледная - но все же симпатичная девушка. Симпатичная, если еще не обращать внимание на четыре симметричных черных точки на лице - впрочем, совсем небольшие. Родинки. Если не знать, что это следы от игл на самом деле. Волосы слегка отросли и топорщатся в короткой стрижке. Огромные глаза, тоненькие руки. Светло-желтый простой брючный костюм, отложной воротник белой блузки, как сейчас модно.

Ильгет посмотрела на Арниса. Тот не сводил с нее взгляда.

— Идем, - сказал он. Попрощались с Мираном. Вышли на террасу, тянущуюся вдоль всего двенадцатого этажа. Ильгет с любопытством глядела вокруг. Собственно, сюда Арнис уже вывозил ее погулять в кресле. И пешком они сюда ходили, ради тренировки.

Подошли к флаерной стоянке, где ждали пассажиров несколько стандартных государственных машин. Арнис до сих пор своим флаером не обзавелся; как многие эстарги, он прохладно относился к собственному имуществу. Да и зачем тратить на него деньги, когда есть бесплатные машины на любой стоянке. Арнис распахнул перед Ильгет дверцу. Сам вскочил на пилотское сиденье. Нажатием кнопки закрыл фонарь - теперь они оказались как бы в пузыре, из прозрачного ксиора сверху.

— Пристегиваться? - Ильгет стала искать что-нибудь вроде ремня безопасности.

— Нет, не надо. Кресло само сработает, если что. Да я вообще-то не собираюсь тебе высший пилотаж показывать.

Машина очень мягко, почти незаметно поднялась в воздух. Ильгет смотрела по сторонам - одно только небо, синее, чистое. Начало весны. Как удивительно…

А может быть, я сплю… все это только снится мне. Сейчас вот проснусь на столе, рядом сагон… Ильгет вздрогнула всем телом.

— Ты что, Иль? - Арнис повернул голову.

— Не знаю, глупости в голову лезут.

— Да выкидывай эти глупости подальше… Смотри, как хорошо, - Арнис чуть наклонил машину, Ильгет увидела море, темно-синее марево, размытую линию горизонта, и легкие перистые облака на западе.

— Иду на посадку, - Арнис повел флаер вниз, - эта машина очень устойчива, Иль. Гравидвигатель, сплетение в днище, балансировка абсолютно надежная. Правда, на ней и фокусов не повыделываешь, и скорость низковата. Ты быстро научишься, у нас с двенадцати лет уже самостоятельно флаеры водят.

Он посадил машину на стоянку, в ряд таких же пузатых разноцветных машин. Помог Ильгет вылезти.

— Теперь идем. К тебе домой.

Только теперь она начала понимать всю ошеломляющую разницу между уровнем жизни, науки и техники Квирина и собственной, родной планеты.

Как ни странно, ни быстрое излечение, ни вообще все, что она видела в больнице, не так цепляли - мало ли… А вот эта квартира…

Совсем уж малопонятно и непривычно.

Просто огромный вытянутый зал. Отделена лишь ванная комната - с такой же ванной, как в больнице, похожей на небольшой бассейн, из стенок которого стремительно возникали манипуляторы, делавшие по желанию массаж, поливавшие тело разными душиками. Еще отделена небольшая кухня с коквинером, кухонным автоматом. Все остальное - просто длинный зал. Стены вырастали по приказу, любой формы и фактуры, в любом месте, где захочется, и так же стремительно исчезали. Мебель - из того же материала, вариопласта, который мог быть твердым и прочным, как бетон, и мог тут же стать тонким и мягким, как шерсть. Разные виды мебели еще отличались друг от друга, кровать была кроватью, стол - столом. Но вот менять форму стола или кровати можно было как угодно. И цвет тоже. И функциональность.

Постоянных окон тоже никаких не было. Стена в любом месте по желанию становилась прозрачной, как и потолок.

Дом-хамелеон.

Причем никакой сложности не было в управлении всем этим - обычные голосовые приказы. Дом управлялся единым компьютером - циллосом, послушнее любой собаки, на грани искусственного интеллекта, впрочем, как объяснили Ильгет, ни один механизм на Квирине не перешагнул эту грань - это было запрещено Этическим Сводом.