Дороги Аннуина

— Говори быстрее, моя супруга теперь не любит, когда я не уделяю ей должного внимания и отлучаюсь надолго, — Пуйл не смотрел на Сагу, но она могла поклясться, что эти слова были адресованы ей. Князь ничего не забывал.

Голос Киана был абсолютно спокоен и невозмутим, словно он не находился в сердце Аннуина, где решалась его судьба.

— Я пришел просить Арауна вернуть нас обратно.

Пуйл наклонил голову, показывая, что понимает — Киан не договаривает.

— Ты забыл о проклятье, — участливо произнёс он, прижимая руку к груди, словно был глубоко тронут услышанным. — Не правда ли, ты совершенно позабыл о нём?

Сага нашла руку Киана и обхватила холодные пальцы, стараясь из всех сил дать ему понять, что он не один. Сейчас, когда прямо перед ним стоял фактический регент Иного Мира, нельзя было допустить неверного шага, который навлек бы на них беду.

Киан должен вернуться домой.

— Жаль, что ведьме пришлось тащить тебя так далеко, но зато она смогла оправдать ожидания Огмы, — Пуйл подошел ближе, бесцеремонно разглядывая Сагу.

Не обращай внимания.

Сага выдохнула, стараясь сохранять спокойствие.

— Но оправдал ли ты её ожидания?

Пуйл закончил свои слова и остановился прямо перед Кианом. Их разделяла пара шагов, и князь смотрел прямо ему в глаза немигающим, тяжелым взглядом.

Киан замер.

— Ты рассказал ей о том, как прикончил тварь, которая притащила её в Иной Мир? Ведь она явно ценила её, несмотря на те небылицы, что та посулила ей.

Спокойствие, которое с таким трудом удавалось Саге, разлетелось вдребезги. Она чувствовала, как пальцы Киана дрогнули, словно готовясь удержать её ладонь, если она отнимет руку. Золотистые глаза грифона перед их расставанием в княжеском лесу были полны спокойствия, словно зверь знал — что делает. Неужели он изначально шел в угодья Пуйла, чтобы попасться тому в руки?

— Ты сказал ей, что лично убил его, когда мои псы затравили его словно жалкую крысу?

Выложенный камнем загон, наподобие тех, что использовались королевскими псарями для притравки и натаскивания молодых собак, выглядел как поле боя. Темные мазки крови высыхали на серых булыжниках. Одна из собак жалобно поскуливала, отползая в сторону и приволакивая перекушенную лапу. Другие её сородичи разъяренно рычали, скопившись полукругом перед прижавшимся к стене грифоном.

Большой зверь в лучшие дни мог бы с легкостью раскидать псов, однако сейчас бока его тяжело вздымались при каждом вдохе. Когти угрожающе поблескивали на свету, но псы отлично понимали — зверь вот — вот сдастся. И это вселяло в них смелость. Крики захмелевших придворных Пуйла подзадоривали животных.

Киан не понимал смысл в происходящем. Он узнал золотистые глаза зверя, которые сейчас были совсем не так ярки, как в те дни, когда им приходилось делить один кров. Воину стоило бы вмешаться, но он выжидал, понимая, что грифон знает, что делает. Такое большое животное не будет просто так ждать своей смерти, он явно что — то задумал.

Однако, когда гончие Пуйла двинулись вперёд, вынуждая грифона оскалить зубы и отодвинуться от стены, Киан увидел, что его крылья безжизненно волочатся по камням. Там, где они переходили в спину, багровели кровоподтеки. Князь приказал перебить крылья грифона, чтобы уравнять счет между ним и своей охотой.

Киан отвёл глаза в сторону. Он должен что — то предпринять.