Дороги джунглей

Мы прыгнули в небольшую, стоящую у узеньких причальных мостков лодку. Затрещал мотор, и его звук, дробясь о горы, мячиками запрыгал по разбуженной поверхности воды. Бурлящий след, вспоровший воду, тянулся за лодкой. Рулевой направил ее к восточному берегу. Мы прошли множество бухт и заливчиков.

Наконец лодка, заглушив мотор, вошла в небольшой залив, куда впадала стекавшая с горы узкая речушка с заболоченными берегами. Невдалеке послышался треск. Из-за деревьев показалась черная громада дикого слона.

— Тише, не шумите, — сказал Каньяпен, — они сейчас будут пить. Здесь два месяца назад лодка села на мель, и дикие слоны напали на нее. Спастись удалось с трудом.

— Да, — подтвердил наш рулевой, — мы не должны привлекать их внимания.

Вслед за первым слоном вышла слониха со слоненком. Они стали пить из речки. Затем слониха набрала в хобот воды и начала поливать слоненка. Тот, подставив под струю спину, неподвижно замер.

К этому слоновьему семейству через несколько минут присоединилось еще около пятнадцати слонов. Мы стояли с подветренной стороны, и слоны нас не чуяли. Но один из них все же увидел нас сквозь деревья, он заволновался и решительно шагнул в воду заливчика. Наш рулевой дернул рукоятку мотора, однако, как бывает в таких случаях, мотор не заводился. Рулевой чертыхнулся сквозь зубы. Каньяпен, схватив шест, стал отводить лодку на безопасное расстояние. При этом он приговаривал:

— Два месяца назад случилось то же самое… Два месяца назад…

Несмотря на усилия Каньяпена, слон неумолимо приближался к нам. Его примеру последовали два других.

Наконец злополучный мотор завелся. Рулевой вытер пот со лба. Лодка развернулась и вылетела из залива. Три слона, стоя по грудь в воде, провожали ее взглядами.

Мы снова вышли на большую воду, и лодка повернула к западу.

МАННАНЫ — «ЛЮДИ ЗЕМЛИ»

В этот день мы отправились к маннанам. Небольшой поселок Маннанкоди находился в двух милях от Кумили. Его хижины были разбросаны среди бамбуковых зарослей, манговых деревьев и банановых рощ. Около хижин — небольшие участки рисовых полей, за полями начинаются джунгли. От Кумили к поселку ведет узкая лесная тропинка.

В поселке нас сразу же окружили женщины и дети. У них была темная кожа, широкие, чуть приплюснутые носы. На женщинах были надеты короткие кофточки и яркие длинные юбки. Говорили они на какой-то странной смеси двух языков — малаялам и тамильского. Мужчины бросили свои обычные занятия и присоединились к женщинам. На меня обрушился град вопросов: кто я, откуда, зачем приехала, нравятся ли мне маннаны, хочу ли с ними подружиться. Моя белая кожа вызвала некоторое замешательство.

Одна из женщин приблизилась ко мне и дотронулась до руки.

— Что такое? — спросила я.

— Можно потрогать?

— Конечно.

И сразу раздалось несколько голосов:

— И мне, и мне.

Я отдала руку на растерзание. Фотоаппарат и кинокамера тоже были тщательно обследованы. Высокий парень в клетчатой рубашке принес циновку и расстелил ее посередине селения рядом с брошенными деревянными ступами, где несколько минут до этого женщины рушили падди[1].

— Садитесь, — сказал парень, — сейчас я расскажу вам, какая у нас беда.

Все ринулись на циновку, и мне не осталось места.

— Двигайтесь, двигайтесь, — засуетились женщины. — Пусть гость сядет в середину.

— Рассказывай, рассказывай, Канникерен, — оживились все.

— Вчера ночью на наши поля забрел дикий слон. Вытоптал рис и сожрал наш урожай. Что мы должны теперь делать?

Я не знала, что теперь делать. Все вздыхали и смотрели на меня.

— А у вас слоны есть? — спросил кто-то.

— Нет.

— Охо, охо, — снова зашумели все. — У них даже слонов нет. Откуда человек может знать, что теперь делать?

— Ну, а вы что делаете, чтобы охранять поля от диких слонов? — вышла я из затруднительного положения.

— Мы ночью бьем в барабаны и зажигаем огонь. Слоны пугаются и уходят.

— А что же случилось вчера ночью, почему слон не испугался?

— Пусть скажет тот, кто виноват.

Но виновника среди присутствующих не оказалось. Он благоразумно скрылся.

— Ему стыдно перед гостем, — объяснили мне. — Ведь он уснул, и наш барабан замолк.

Потом я заметила, что поля маннанов обнесены высокой бамбуковой изгородью. Это тоже от слонов. Однако животные нередко ломают изгородь.

Подошла высокая женщина. За ее спиной висел довольно упитанный малыш, привязанный к матери полосой ткани.

— Теперь пойдем ко мне в гости, — сказала она тоном, не терпящим возражений.