Дороги Фландрии

Итак он представлял его себе, видел как тот добросовестно читал один за другим все двадцать три тома трогательной, идиллической и сумбурной прозы, жадно проглатывая вперемежку путаные женевские уроки гармонии, сольфеджо, воспитания, глупости и гения, все эти излияния, эту зажигательную болтовню непоседы берущегося за все, музыканта, эксгибициониста и нытика который, в конечном счете, и довел его до того что он приставил к виску зловещее и холодное дуло этого… (но тут раздался голос Блюма: «Ладно! Значит он нашел, вернее нашел способ найти для себя славную смерть как это принято называть. Ты говоришь, в традициях своей семьи. Повторив, совершив то что за сто пятьдесят лет до него другой де Рейшак (который назывался если я правильно понял просто Рейшак поскольку, от избытка благородства, для пущего шика и элегантности, отбросил частичку «де» которую его потомки впоследствии подобрали и снова привесили к своей фамилии предварительно велев навести на нее блеск целой армии слуг — или денщиков — в ливреях — или в военной форме — в годы Реставрации), так значит то что Другой Рейшак уже совершил по собственной воле пустив себе пулю в висок (если только с ним не произошло самым глупейшим образом несчастного случая когда он чистил свой пистолет, как это нередко бывает, но тогда не было бы этой истории, истории по крайней мере достаточно сенсационной для того чтобы твоя мать прожужжала тебе и своим гостям все уши, поэтому признаем, признаем что так оно и было) поскольку он так сказать самому себе наставил рога, то есть самого себя одурачил: и значит, одурачило его не коварное женское создание как это произошло с его далеким потомком но в некотором роде его собственный мозг, собственные его идеи — или же если у него их не было то чужие идеи — сыгравшие с ним такую скверную шутку словно бы, за отсутствием жены (но ты кажется говорил что у него вдобавок ко всему прочему была еще жена и что она тоже…), тогда вернее: словно бы не довольствуясь тем что ему приходится терпеть жену он еще обременил себя, нагрузил себя идеями, мыслями, что для тарнского богатого помещика, как впрочем и для любого другого, является немалым риском еще большим чем женитьба…», а Жорж: «Верно. Верно. Верно. Но как знать?..»)