Дороги и Тропы (СИ)

— На заре времен, когда Создатель только-только приступил к воплощению своих замыслов, он сотворил несколько миров и населил их разными существами. Кто-то из них оказался слишком воинственным, кто-то слишком неповоротливым, а кто-то слишком хрупким для своего мира. Расстроился Создатель и многих из них уничтожил. Но тут его взор упал на самый первый из миров, где жили себе спокойно самые мудрые из его творений — прекрасные крылатые существа, владевшие огнем и воздухом, сильные и разумные. Творец не помнил, как и когда у него получились столь совершенные создания, так много от него получившие. Но они были, они считали его своим отцом, и Создатель стал гордиться такими детьми. Потом он решил, что миров должно стать больше, и ему понадобились подмастерья. Кого-то он создал, кого-то призвал из иных пространств, чтобы они помогали ему. Тяжело было творить существ, обладающих одновременно огромными силами и имеющими совершенную душу, да еще и каплю Изначального пламени в себе несущих. Творец очень устал, и под конец вышли у него странные создания: слабые, хрупкие, подверженные всяким болезням, быстро стареющие и недолго живущие. Но при этом были сокрыты в них немалые способности, упорство, воля к жизни, таланты и фантазия. Не всем досталось одинаково, не у всех могло проявиться, но эти слабые создания почему-то полюбились ему более прочих. И именно им Создатель решил подарить большую часть миров. Когда он это сделал, то понял, что недостатков у его любимцев, увы, еще больше, чем достоинств. И распределились они столь же неравномерно. Многие из них были добры и миролюбивы, другие же завистливы, агрессивны и жадны. Одни умели довольствоваться малым и помогать другим, другие желали владеть всем на свете и распоряжаться чужими жизнями. Создатель понял, что недолго проживут миры, населенные этими слабыми творениями, которые сами себя уничтожат. Но главную опасность он видел в будущем: не могли они избежать влияния того, кто еще ходил в Подмастерьях и старательно помогал в исполнении замыслов. И тогда услышал Творец голос первых своих детей — тех крылатых, что жили в мире много веков, и чья мудрость не знала себе равных среди сотворенных смертных.

«Каждому миру нужен хранитель. Тот, что будет всегда рядом, всегда начеку. Мы согласны посвятить себя этому делу, отдать чужим мирам будущее наших детей. Но без твоей по мощи, о Отец, нам не достичь цели. Те, кого ты поселил в других мирах, будут бояться нас и станут нам враждебны. Мы же хотим иного. Пусть они лучше считают нас одной из легенд. Дай Хранителю возможность принимать их облик, жить среди них, иметь детей. Только так он действительно полюбит тот мир, который призван оберегать…». Именно тогда многие миры обрели своих Хранителей.

Номар положил свою ладонь поверх ладошки Тайри — так, что они стали похожи на два крыла, отогнутые большие пальцы соединились, образуя голову и шею.

— Кто у нас получился? — спросил он, указывая на тень от их сплетенных рук.

— Дракон, — улыбнулась девочка. — Вот бы познакомиться хоть с одним…

— Кто знает, может, и познакомишься. Говорят, они до сих пор живут среди людей, раз уж наш сумасшедший мир еще не рухнул. Тьма бьется в стены, лезет в окна и ползет из-под земли, но мы живы и даже как-то умудряемся ей противостоять. Значит, наш дракон жив.

— А слабые создания — это мы, люди.

— Верно, сестренка, — юноша хотел уже показать следующую фигуру, но Тайри остановила его.

— Погоди. Посмотри, какой он у нас красивый получился, совсем настоящий. Пусть еще полетает.

Номару показалось, что тень на стене ожила, встрепенулась и кивнула головой. Чего только не примерещится от усталости, подумал он.

— Почему бы ему не полетать? Я бы и сам полетал, если бы умел.

Они не заметили, как стихли чужие голоса, исчезла из воздуха омерзительная дрожь, как ушло из мышц болезненное напряжение. Брат и сестра так и уснули — сидя на ковре и держась за руки.

Так или иначе, помощники появились только к следующему полудню. Звали их или не звали, есть такие люди на свете, которые сами отлично чувствуют, где они нужны и когда.

Юная леди Даллет проснулась, несмотря на то что брат очень бережно и нежно опустил её на кровать.

— Спи, малышка, теперь уж точно все будет хорошо.

— Я больше не хочу спать, Нори.

— Тогда пойдем со мной в башенку, посмотришь на залив. Заодно подскажешь мне, откуда явились наши спасители, — брат улыбался, но в глазах пряталась грусть и тревога. Тайри до сих пор помнила этот его взгляд. Теперь-то она понимала — так смотрят те, кто отчаянно боится кого-то потерять.

Она взлетела по винтовой лестнице в круглую башенку, венчавшую трехэтажный особняк, и приникла к высокому окну. Номар встал у нее за спиной, положив ладони на плечи младшей сестры. Тайри мимолетно поразилась, какие они холодные, ведь, сколько она помнила, брат всегда излучал тепло. Её взгляд приковал большой белоснежный парусник, вставший на якорь в бухте. Конечно, его невозможно было не узнать. Знаменитый «Нойверт», фрегат Альге-старшего. Вон, и вымпелы указывают, что адмирал на борту.