Дороги и Тропы (СИ)

Друзья долго бродили по залитым солнцем улицам Ли-Каоры, дышали морским ветром на набережной, любовались картинами и гобеленами в квартале художников, а потом, попав на улочку парфюмеров, утонули в самых удивительных запахах. Леди ор Лоуке привлекла маленькая лавочка, больше похожая на обитель алхимика или травника. В небольшом, но очень светлом зале под потолком висело множество пучков сухих трав, корней, соцветий и веточек. На стеллажах, в прозрачных или темных банках — цветочные лепестки, ягоды, кора, мох, даже зола и песок. В углу, на обширном столе за толстым стеклом — колбы и реторты, горелки и бутыли с чем-то непонятным, где-то светящимся, где-то булькающим… И множество крошечных флакончиков и бутылочек самых разных цветов и материалов на удобном прилавке-горке.

— Что угодно дорогим гостям? — миниатюрная миловидная блондинка в темно-зеленом платье улыбалась искренне и дружелюбно, — у меня здесь не только и не столько духи. Это ароматы-помощники, охранники, обереги, компаньоны, лекари. Если нужно что-то особенное, могу сделать персонально для вас, только времени понадобится много. Предупреждаю, тут нет никакой магии, только очень старые знания о растениях и минералах.

— На Ллире — и никакой магии? Шутите, уважаемая, — отмахнулась леди ор Лоуке, — здесь все пронизано чистейшей силой: и вода, и земля, и воздух, так что позвольте вам не поверить.

— Дело ваше, — ничуть не обиделась хозяйка, — но мои эликсиры и духи будут действовать даже там, где силы нет ни капли. Так уж они задуманы. Мне кажется, вам подойдет вот этот, он теплый и яркий, как вы сами, — она протянула Орнери открытую бутылочку красного стекла. Леди-птица осторожно вдохнула аромат и почти замурлыкала от удовольствия.

— Да, это моё, это напоминает дом, детство и мечты одновременно… А еще что-нибудь есть, например, про моего любимого? Про лед, способный согреть лучше огня?

Блондинка понимающе кивнула, пробежалась пальцами по ряду прозрачных пузатеньких сосудов и протянула Орнери крайний, со слегка светящейся бледно-золотой жидкостью внутри.

— Невероятно! Чудесно! Вдохнула — и точно Даль меня обнял. Я беру оба.

— А ваша подруга? Что же она молчит? Вам разве ничего не понравилось? — обратилась она к Тайри. Та не ответила, глядя куда-то сквозь собеседников, — Что с ней случилось, миледи?

— Она потеряла любимого человека. Рассталась навсегда и не по своей воле. Говорят, так было предопределено. Пыталась бороться, не преуспела, а теперь вот… молчит, — пояснила леди ор Лоуке.

— Бедная… — хозяйка подошла ближе, осторожно погладила Тайри по плечу, — вот когда женщине надо быть слабой-слабой… А ваша подруга сильная, да только её сила — это скорлупа, прочная, как сталь. Если ее не пробить, то душа задохнется, так и умереть недолго. А сделать это можно только изнутри.

— Мы пытались, уважаемая. Чего только не делали, но она не слышит, не хочет слышать!

— Так случается с теми, кто винит во всём случившемся лишь себя. А винить вообще никого не надо, не всё в силах человеческих, — женщина заглянула в лицо безучастной целительницы, огорченно покачала головой, — плохо, ой, плохо… Мы вот что попробуем.

Из отдельно стоящего шкафчика она достала узкий и длинный флакон синего стекла, капнула темной жидкостью на пальцы, быстро мазнула по вискам и шее посетительницы, в последнюю очередь коснувшись ямочки между ключицами. Аромат был горьким — полынная степь, осенние листья, дым костра, белый мох и вся несправедливость этого мира. Леди Даллет зажмурилась и закрыла лицо ладонями. Слезы наконец-то нашли выход, вырвались на волю, смывая страх, оцепенение, облегчая боль и освобождая место для иных, более живых ощущений.

— Вы идите, — шепнула Орнери хозяйка, — а подруга ваша пока здесь побудет. Что она любит, знаете? Цветы, шоколад, сладости, золотые безделушки? Найдите что-то, способное её хоть немного порадовать.

— Шоколад, фрукты, открытый огонь и море… Я знаю, что надо делать. Мне зайти позже?

— Часа нам хватит, чтобы поговорить, правда, миледи?

Тайри медленно кивнула.