Дороги Катманду

— Когда я получил телеграмму из Рима, я решил, что это невозможно, что это какая-то шутка!

— Да, почти шутка, — негромко пробормотал Оливье.

— Я так хотел бы остаться здесь с тобой. Быть здесь вдвоем — это совсем другое дело, понимаешь? Это было бы просто здорово! Но я совсем сдал… Эти амебы… Может быть, виновата жара, да и еда здесь без мяса… Не знаю… Я едва таскаю ноги, я ничего не могу делать… Мне нужно отдохнуть два-три месяца… Но мы еще увидимся, я обязательно вернусь!

Он дружески хлопнул Оливье по плечу, но так легко, словно коснулась крылом птица.

Пройдя несколько шагов, Оливье остановился и повернулся к Патрику.

— Ты действительно так устал?

— У меня просто не осталось никаких сил… Ты увидишь, здесь очень трудно, но ты гораздо крепче меня…

Оливье опустил голову. Как сказать ему? Потом выпрямился и по смотрел в глаза другу. Он должен знать правду. И так слишком много лгал с тех пор, как оказался в Италии.

— Послушай, меня мучает одна проблема… Я надеюсь, что они пришлют кого-нибудь другого тебе на замену… Но я не поеду с тобой…

— Что? Куда они тебя отправляют?

Патрик был сильно разочарован, но не возмущался. Он представлял огромность задач, стоявших перед «Командой солидарности», знал ограниченность ее средств. Они подключались везде, где только могли и как только могли.

— Никуда они меня не отправляют, — сказал Оливье. — Я сам решил, куда я поеду. Я поеду в Катманду.

— В Катманду? Что ты там будешь делать?

Патрик ничего не понимал. Оливье говорил ему что-то невероятное.

— Я должен уладить старые счеты, — ответил Оливье. — С одним подлецом. Это необходимо. У меня не было денег, и я использовал вашу «Команду», чтобы добраться до Индии. А теперь я должен двигаться дальше, вот и все.

— Это все?

— Да, все.

— Ты упомянул сейчас о каком-то подлеце… Как ты думаешь, кем можно считать тебя самого?

— Я есть то, что из меня сделали! — с яростью ответил Оливье. — Я верну вам деньги за дорогу! Я всего лишь взял их в долг. Не стоит делать проблему из этой ерунды!

Патрик, совершенно обессиленный, прикрыл на мгновение глаза. Потом он снова взглянул на друга, попытавшись улыбнуться.

— Прости меня. Я прекрасно знаю, что ты не подлец.

Измученный вид Патрика и его способность простить вывели Оливье

из себя.

— Мне плевать, если меня считают подлецом! И если я еще не докатился до этого, то, надеюсь, скоро стану им! Чао!

Он вскинул рюкзак на плечо и отвернулся от Патрика. Когда он подошел к выходу, Патрик окликнул его.

— Оливье!

Он обернулся, не скрывая раздражения. Патрик подошел к нему.

— Мы не должны ругаться, это было бы слишком глупо. Послушай, Палнах лежит как раз в той стороне, куда ты направляешься. Если хочешь, я подброшу тебя на джипе, это позволит тебе быстро преодолеть две трети дороги. Дальше, до границы с Непалом, ты сможешь продвигаться местами пешком, местами на поезде.

Он положил руку Оливье на плечо.

— Я понимаю, что у тебя имеются свои соображения, но мне было бы очень обидно…

Оливье немного расслабился.

— Спасибо за предложение, твой джип будет очень кстати.

Ему даже удалось улыбнуться.

— Было бы жаль не воспользоваться возможностью провести какое- то время с тобой…

***

Когда джип преодолел последние пригороды и помчался по сельской дороге, бледный как призрак Оливье закрыл глаза и долгое время не открывал их. Под его опущенными веками снова и снова разворачивались картины, с которыми он только что столкнулся и которые по-прежнему казались ему неправдоподобными. Он подозревал, что Патрик специально выбрал такой маршрут, хотя и не исключал, что любой другой вариант маршрута показал бы ему то же самое.

Сначала они проехали величественными проспектами невероятной ширины, обрамленными просторными садами, заполненными кипением зелени и цветов, за плотной завесой которых угадывались большие здания, прячущиеся в тенистой свежести. Это были кварталы богатых особняков, чередовавшихся с шикарными отелями и административными комплексами. Простор и идеальный порядок. Солнце, хотя и наполовину прикрытое облаками, палило нещадно. Рубашки юношей насквозь промокли от пота, и Оливье с завистью думал, как прекрасно чувствуют себя обитатели этих зданий, в которых наверняка есть кондиционеры.

Потом они оказались на довольно узкой улице. Это было преддверие совершенно иного мира. Прежде чем Оливье успел разглядеть окружающую его новую обстановку, джип резко затормозил перед невероятно тощей коровой, неподвижно стоявшей с опущенной головой посреди улицы. Патрик заставил двигатель взреветь, нажав на педаль газа, и просигналил клаксоном. Корова даже не пошевелилась. Казалось, что в ее похожем на скелет теле не осталось жизненной энергии, чтобы позволить ей проделать несколько шагов. Но ее нельзя было объехать ни справа, ни слева.