Дороги хаджа

Вместо ответа товарищ протянул ему массивную флягу. Тяжело вздохнув, Али сделал несколько глотков и вернул ее обратно.

– Я думаю, – сказал он, – вернее, я добрым словом сейчас вспоминаю армянский арак. Гадость, конечно. Но сейчас она была бы здесь более уместна, чем это холодное вино.

– Так всегда и бывает, – отозвался Егорка. – Хороша ложка к обеду.

– А при чем здесь ложка.

– Извини, подходящей поговорки не могу вспомнить, – признался Егор.

– А еще есть варианты? – спросил Али.

– Что имеем, не храним, потерявши плачем.

– Ну, это вообще никуда не годится.

– Ты же понял, что я имею в виду.

– Арак согревает, что и говорить.

– Я надеюсь, что они не совершают обходов вокруг крепости, – сказал Егорка.

– Нет, конечно.

– Почему ты так решил?

– Потому что они не охраняют эту крепость, они в ней прячутся, – резонно ответил Али.

– Это хорошо.

– Ничего хорошего. Меня беспокоит поспешность и необдуманность наших действий. Не успел этот рыцарь высказать свои пожелания, как мы уже здесь, сидим и ждем. А чего дождемся, неизвестно.

– Ну почему же неизвестно. С этой стены должна спуститься одна вертихвостка, которая по несчастью приходиться мне сестрой. Как вспомню, – продолжал Егорка, – сколько из-за нее на мою долю выпало лишений. И сейчас, между прочим, я из-за нее сижу здесь и мокну.

– Не распаляй себя, – посоветовал Али.

– Почему же, мне от этого теплее становится.

– Я просто хотел сказать, что к побегу надо готовиться, – сказал Али, – все продумать, рассчитать.

– То есть так, как ты это сделал в тот памятный побег из караван-сарая, попили вина, а через час сбежали?

– Подловил, – сознался Али, – крыть нечем.

– А я тебе больше скажу. Удаются только такие побеги, необдуманные, спонтанные, все зависит от стечения обстоятельств и везения.

– Ладно, сдаюсь, – сказал Али, – иншаллах, нам тоже повезет.

– Послушай, а мне действительно начинает нравиться этот парень, – заметил Егорка, – он, что, правда влюблен в нее.

– Да, настолько, что у нас с твоей сестрой из-за этого начались неприятности. Ровно с того момента, как он увязался за нами.

– А может он на ней женится? – предположил Егорка. – И она тогда уже угомонится. А? Я надеюсь, что он не знает о том, что она богата. Мне бы хотелось чистоты эксперимента.

– Он знает, что она последняя жена правителя Азербайджана, так что чистоты эксперимента уже не получится. То есть, она, как бы вдовствующая королева. Только, где он теперь, король, – тяжело вздохнул Али.

– Там же, где и его королевство, – ответил Егорка.

Он извлек из-под плаща флягу и протянул ее Али.

– Пей лучше.

Башня Великого магистра

– Ну что, – тихо спросила Лада, – пора уже?

Мариам пожала плечами.

– Сколько сейчас времени? – голос Лады дрожал.

– Полночь минула.

Мариам боялась не меньше Лады, но почему-то явный испуг госпожи придавал ей смелости.

– Пора действовать, – сказала она.

Лада встала на колени и произнесла молитвы всем Богам, каких только знала: и Перуну, и Даждьбогу, и Стрибогу, и своей покровительнице Ладе, а закончила молитву хвалой Аллаху Всемогущему и Вездесущему. Затем она подошла к двери и прислушалась, ей казалось, что она слышит похрапывание стражника. Дверь запиралась снаружи, но открывалась вовнутрь, поэтому они, на всякий случай, перенесли низенький, но тяжелый столик и заблокировали им дверь. Затем поднялись на заливаемую дождем верхнюю террасу. Здесь, следуя инструкции, Лада разыскала подходящую щель между камнями, и орудуя тяжелым бронзовым канделябром, вбила туда острым концом блок. Затем один конец веревки она сбросила вниз и стала стравливать его до тех пор, пока трос не дал слабину. Он оставался неподвижным некоторое время, в течение которого Лада уже решила, что внизу никого нет, и почувствовала одновременно обреченность, оттого, что все пропало, и облегчение, оттого что не надо лезть вниз и рисковать жизнью. Но вдруг трос пришел в движение и натянулся. Затем невидимый помощник, торопя, подергал веревку. Лада испустила душераздирающий вздох и взглянула на Мариам.

Рыцарь Раймонд де Видал де Бесалу

Для Раймонда время тянулось невыносимо медленно. Он, едва, высидел совместную трапезу. К слову сказать, он с неодобрением отметил, что братья – рыцари не особенно следуют собственным заповедям и воззваниям. Как то бедность и воздержание. Братья-иоанниты ни в чем себе не отказывали. На столах еды было, хоть отбавляй. И мясо, и рыба, и вино. От последнего Раймонд отказался, несмотря на уговоры соседей по столу. Он ушел, когда застолье было в самом разгаре. В казарме лег на отведенное ему свободное место, смежил веки, вновь и вновь прокручивая в голове все возможные варианты своих действий. Казарма постепенно заполнялась рыцарями, шумными, пьяными. Долго возились, укладываясь спать, и в миг засыпали. К первой страже уже все храпели. Тогда Раймонд поднялся и направился к выходу. У дверей за стойкой дремал дежурный. Он поднял голову и сонно спросил:

– Куда?

– Во двор, по надобности, – ответил рыцарь.