Дороги Малого Льва

— А теперь там работает моя дочь, — сказал Эдгар, — вы ведь знаете Аолу, не так ли?

— Знаю, — приподняла брови Вилена, — но как она может быть вашей дочерью?

— Удивительно! — усмехнулся Эдгар, — на Пьелле этого никому не нужно объяснять. У меня трое детей, и все лисвисы.

Соседка все-таки не могла чего-то понять.

— Знаете, мы с Аолой знакомы давно, но она никогда даже не упоминала о вас.

— Тут дело во мне, — сказал он хмуро, — и в нашей запутанной семейной истории. Тем не менее, я ее отец, и мне совершенно не нравится то, чем она тут занимается.

— Тогда увозите ее, — коротко ответила Вилена.

— Увезу, — кивнул он, — это уж непременно. Только хочется вывести на чистую воду эту мадам Рохини. Вы мне поможете?

Вилена посмотрела на него холодными серыми глазами и покачала головой.

— Вам никогда не справиться с мадам Рохини.

— Мне? — усмехнулся он, — не справиться с какой-то сводней?

— Эта сводня держит в руках всех сановников и даже правителей ближнего и дальнего космоса.

— Каким образом? — не поверил он, — через свой бордель?

Соседка спокойно пригубила кофе и посмотрела на него с сочувствием.

— А вы считаете, что это просто бордель под крышей Института по Контактам?

Понимание приходило медленно.

— А что же? — пробормотал Эдгар.

— Откуда я знаю, — вдруг улыбнулась она, — я ничем подобным не занималась. Потому и уволена.

— Послушайте, Вилена…

— Вам никогда с ней не справиться, Эд. Лучшее, что вы можете сделать, это поскорее удрать со своей зеленой дочкой на Пьеллу. Хотя, у мадам наверняка и там свои люди.

— И там?!

— Конечно. На Пьелле тоже есть мужчины.

Кофе остыл. Эдгар к нему почти не притронулся.

— Вы должны мне рассказать об этой даме как можно больше, — потребовал он мрачно.

— Красива, — тонко усмехнулась Вилена, — умна, любезна, обаятельна, великолепна… но не обольщайтесь. Она любит только женщин.

— Лесбиянка?

— Да. Иногда мне казалось, что она держит весь этот вертеп исключительно для себя.

— Вас она тоже… использовала?

— Почему использовала? Я была влюблена в нее без памяти. Мы все через это прошли.

— Такая роковая женщина?

— Пожалуй. После нее я не могу любить ни одного мужчину, — Вилена снова тонко усмехнулась, — секс с мужчиной — это только работа. Не так ли?

— Понятно… Где она живет?

— У нее коттедж прямо в институтском городке. Я могу дать вам адрес, но вы к ней все равно не попадете. Там охрана. А мужчин она не принимает.

— Не важно, — Эдгар уже чувствовал прилив энергии для прыжка, — давайте адрес.

Мирный покой остывающего на закате поселка сменился суетой институтского городка. Что-то до боли родное было во всех этих запахах и разноликой толпе прохожих. Что-то из ранней юности, когда дед еще здесь работал в отделе Кассиопеи. Эдгар отдышался, вытер пот со лба и пошел вдоль тенистых лип давно знакомой улицы Дружелюбия.

Забор у мадам был высоченный, в мелкую сеточку. Сквозь нее просматривались ухоженные клумбы. Коттедж был типичный, двухэтажный, из белых в крапинку стандартных блоков. Никакой охраны на горизонте не наблюдалось.

Он замер у забора, собираясь с мыслями. В это время над крышей завис скоростной модуль, выпучил антигравитационные подушки и приземлился на стоянку за забором. Эдгар наблюдал через сетку и розовый куст, что происходит.

Из модуля выскочил плечистый мужчина с кейсом. Он уверенно проследовал к дверям. Его сразу впустили. И кто это сказал, что мадам Рохини не принимает мужчин?

Эдгар выпрыгнул уже под окнами, потом примерился и очутился уже внутри дома. Голоса доносились со второго этажа.

— Два кофе, Берта. И бутылку алонского.

— Да, мадам.

Когда служанка скрылась на кухне, Эдгар поднялся по лестнице. Итак, он уже слышал голос этой неприступной сводни, осталось только ее увидеть.

— Запись разговора я привез. А этот тип где-то через полчаса будет здесь.

— Ты уверен, что не раньше?

— От Лесного лететь минут двадцать, при условии, что у него свой модуль. На такси еще дольше. Пока он соберется, пока отыщет ваш коттедж…

Эдгар так и замер на одной ноге. Говорили-то о нем!

— Хорошо, Чедд, включай запись.

Бедная соседка Вилена и не подозревала, что в ее скромном домике все прослушивается. Очевидно, мадам Рохини очень боялась утечки информации, и это само по себе настораживало. Эдгар на цыпочках подошел к полураскрытым дверям и сквозь витраж заглянул в комнату.

Роковая женщина скорее напоминала рокового юношу. Она была в белоснежном брючном костюме, высокая, тонкая, с широкими плечами, с короткой стильной стрижкой черных волос. Он не видел толком ее лица, но сердце уже сжалось он недоброго предчувствия.

Их разговор с Виленой записался с самого порога. Аппаратура у этой конторы была сверхчувствительная. Мадам уселась для прослушивания на письменный стол, нервно болтая длинной ногой. Чедд стоял рядом и все время кивал, неизвестно чему поддакивая. Обоих хотелось распылить на молекулы.

Пока служанка заносила кофе, Эдгару пришлось спрятаться за угол, и он упустил часть спектакля.

— К чему так волноваться, мадам? Собственно, она ничего конкретного не сказала. Да и чем нам может помешать какой-то папаша с Пьеллы?