Дороги Младших Богов

Железный Дорожник пополз к печке и, добравшись, энергичным толчком сдвинул ее в сторону — дымоходная труба выскочила из паза и с грохотом упала. Буржуйка стояла на жестяном листе. Дорожник сдвинул и его. Открылась дыра в полу.

— Сигайте! — крикнул Дорожник.

Мы, прихватив только автоматы, поползли к этому весьма своеобразному выходу.

— А кто это наехал? — по ходу спросил Серега.

— Топорок со своими басмачами! — крикнул Дорожник.

— Много их?

— На «ЛиАЗе» подкатили, полный автобус

— Ни хрена себе! — воскликнул Гошка.

— Пошли, — приказал Серега и спрыгнул первым.

За ним ушел Гошка, за Гошкой — я. Последним выпал Дорожник.

Никакого подземного хода там не было — домик стоял на металлических сваях, и мы просто вывалились наружу. Не совсем, конечно, наружу — пространство между металлоконструкциями было с трех сторон обложено кирпичной кладкой. Тыльной стены у этого укрытия не было, и нам открылся вид на овраг, вдоль которого, по той стороне, тянулась заградительная лесополоса.

Засранцы, не подходя пока вплотную, боеприпасов не жалели — тупо проводили артподготовку перед зачисткой. Подавляли противника огнем.

— Что делать будем? — спросил Гошка. Серега сразу не ответил, осмотрелся, потом спросил у Дорожника:

— Там цистерны на путях, что в них?

— В дальней авиационного керосину малеха, другие две — порожняк.

— А этот вот овраг, он в ту сторону до упора?

— Волчий-то? Ага, до первого пути.

— Значит, так, парни, — определился Серега, — выход один: до того леска добраться, что за оврагом. И уже там их мотать. Работать будем по плану. План такой: я сейчас назад уйду, буду из окна долбить, обозначу огневую точку. Пусть мыслят, что мы все внутри. Ты, Дрон, давай, пока они нас совсем не окружили, оврагом косяк делай и поджигай, на хрен, керосин. Сделай побольше тарараха. Сумеешь их оттянуть — мы тогда в лесок рванем. А там по обстановке. Усек?

— Усек, — кивнул я.

— А я? — спросил Гошка.

— Сиди здесь, не дергайся, прикрывай гражданского. — Серега кивнул на Дорожника и, усмехнувшись, добавил: — Куда тебе скакать в одном ботинке.

Гошка хотел что-то возразить, но Серега, хлопнув меня по плечу, уже полез в будку. Я в свою очередь на прощанье хлопнув по плечу Гошку, сосчитал до трех и перебежками рванул к оврагу.

Луна была не на нашей стороне — ее в ту ночь надули до упора. А облака стерли. И как я ни старался пригибаться, меня запалили — двое придурков, стреляя на ходу, рванули мне наперерез. Одного получилось снять сразу — с разворота краем длинной очереди, как боевым веером, — а второго, упав в снег и притворившись дохлым лисом, я подпустил поближе. И только потом завалил. Теперь экономя пули — одиночным.

И уже не стал вставать, а пополз к оврагу по-пластунски, пропахивая снежный наст небритой мордой. Загребал на себя, под себя, от себя и заглушал пальбу и свист внутренним своим отчаянным ритмом.

Вышел, стало быть, разлад.

Замириться б, да неловко.

Вот такая распальцовка.

Вот такой судьбы расклад.

Начинается. Пора.

Мажь волыну перед боем.

На луну дурного воя

Начинается пора.

Ползти пришлось метров двадцать, но до края добрался благополучно, нырнул в кусты и скатился на заднице вниз.

Овраг оказался неглубоким, что радовало, но был, где-то по колено, наполнен каким-то вонючим отстоем, что огорчало. Но выбирать не приходилось, и я почавкал.

И ритмом, ритмом страх гнал.

Как: «Хоп! Хоп! Хоп!»

Забожились не стонать.

И не влево. И не вправо.

И еще: свою канаву

До упора не сдавать.

Эх, не вышла бы промашка,

Недозор да недогляд.

Не сгубить бы мне ребят

В пасти Волчьего Овражка.

Овраг выгнулся подковой, второй рог которой выходил к ближнему тупику. Мне по плану — к дальнему. Но сначала нужно было, конечно, еще из этой ямы выбраться. Что оказалось делом непростым — подъем в том месте был крут. Но я, сначала забросив автомат наверх, кое-как, цепляясь за кусты, где руками, где зубами, всё же выкарабкался.

Выполз как раз напротив паровоза, что было ништяк. Но нарвался на засаду. Что было не ништяк.

Поставили там эти дебилы одного из своих.

— Эй, чувачок, а вот и я! — крикнул он и направил на меня ствол. Подошел ко мне и встал метрах в двух. Думал поглумиться.

Я не стал дергаться к своему «калашу», а, вытащив из подсумка полный магазин — придурок, увидев это, заржал, — сделал длинный кувырок. Он успел расстрелять землю за моей спиной, прежде чем я, используя энергию наката, свалил его с ног ударом плеча в правое бедро. Опрокинул навзничь, оседлал и бил магазином куда билось, пока не перестал он дергаться.

Вот не понимаю я эту их тему — зачем они понты-то кидают, когда нужно молча засаживать? Блок-бастеров насмотрелись? Придурки. Надо проще быть. Определил «свой — чужой» и гаси, если чужой. А еще лучше — загаси, а потом определяй. Встретил меня — убей меня. Встретил себя — убей себя. Встретил Будду — убей Будду. Похоронная команда разберется, кого куда. А война всё спишет.