Дороги Рагнара Ворона (СИ)

— Это ты сказал вчера Ворону! — возмущенно крикнул Дворовый. — Но он человек, а ты ненавидишь людей! Может мне, нежитю, ты можешь ответить толком?

— Могу, но не хочу, — сказал туман. — Скоро мы расстанемся и вряд ли увидимся вновь. А мне все равно, нравлюсь я тебе, или нет. Успокойся, маленький заморский нежить, которого привело сюда чувство чести. Громкие слова!

— Да, я мог бы вполне остаться дома, но не мог допустить посягательства на вещи моего тогдашнего хозяина! — с достоинством ответил Дворовый.

— И тут же нашел себе на шею нового хозяина, не успев отдохнуть от старого? Ты раб по сути своей!

— Я Дворовый, домашний нежить. Так было предопределено, что я и мой род живет возле людей. Любой, будь то нежить или человек, должен следовать своему предопределению, и мне очень повезло, что я знаю его извека. Что до хозяев — у тебя их целых двенадцать. Причем тебя это тяготит, тебя раздражают их победы и успехи. А мне хорошо, когда у моего хозяина свой двор и дом. Я стараюсь по мере сил сделать его полной чашей. Я люблю работать, а тебя заставляют. Ну, кто из нас более свободен?

— Ты умеешь говорить, маленький Дворовый. Но мы закончим этот разговор. Он тяготит меня, — сказал туман усталым голосом и смолк. А Дворовый победно расправил усы и улегся спать рядом с Вороном.

В это же время Гальфдан Черный получил известие о своем «Морском Змее». Их принес викинг, успевший сбросить кольчугу и спрыгнувший за борт, оттого и не попавший в кровавый круговорот. Загоняя лошадей, которых он без торга покупал на усадьбах, викинг прискакал в Согнефьорд.

Лицо короля перекосило от дикой ярости. Тяжелый кулак Черного обрушился на стол, заставив подпрыгнуть блюда и кубки.

— Ингольф! «Змей!» — Голос короля прокатился по залу медвежьим рыком. Миг — и Черный овладел собой.

— Говори, — бесцветным голосом приказал он викингу. — Это был Рагнар Ворон?

— Да, мой король. Это был он. И двенадцать берсерков на малом драккаре. Ингольфа убил Ворон. Остальных убили берсерки. Дальше было что-то странное, мой король. С неба упал кровавый туман и скрыл драккар берсерков и твой, а потом облако тумана двинулось по воде и, как я понял, увлекло за собой драккары. Я никогда не видел ничего подобного!

— Берсерки? Откуда берсерки в наше время? Кровавый туман? Я вижу, ты не врешь мне, но то, что ты рассказываешь, удивляет меня. Может, кто-то из могучих колдунов помогает Ворону? А может, и кто-то из… — король смолк. Не стоило произносить такие подозрения вслух. — Иди отдыхай, викинг. Я доволен тобой.

Викинг вышел, а Гальфдан обратился к сидевшему рядом с ним ярлу Овинду:

— Что ты предлагаешь делать, ярл?

— Надо наказать Ворона, но я не думаю, что он еще в Норвегии. Правда, мы думали, что он давно ушел. А он задержался. Но я продолжаю считать, что теперь-то он ушел из Норвегии, — твердо сказал Овинд.

— Мои люди по-прежнему ищут его во всех фьордах Норвегии. Если он пристанет к берегу — ему конец. Но в Свею или Данию я за ним не пойду. Нам сейчас не нужна война с ними, — помолчав, сказал Гальфдан. — Мне жаль Ингольфа, он был верным и умным человеком. Если получится, я отомщу за него.

— Я считаю, что ты прав, мой король, — кивнул Овинд.

— Вот и хорошо, — спокойно сказал король Гальфдан Черный.

Ворон проснулся и сел на палубе. Вокруг по-прежнему мерцал и переливался багровый туман. Дворовый сладко спал. Ворон улыбнулся. Еще несколько дней. Еще несколько усадеб данов. И потом — Свея. Ворону было хорошо. Мысли о том, что его матери и хирда может не быть в живых, на время оставили его. Чему быть, того все равно миновать не удастся, как ни старайся.

Так Рагнар Ворон проводил время в Дании.

Глава двадцать восьмая, в которой Рагнар Ворон участвует в последнем бою в Дании

Следующие несколько дней, которые Ворон и сыновья Канута провели в Дании, были похожи один на другой: славные битвы, добыча, сон братьев, бодрствующий Ворон и багровый туман. Но сказать, что все было однообразным, Ворон не смог бы при всем желании, даже возникни оно у него. Лишь одно переходило изо дня в день — Ворону было хорошо, легко и спокойно. Единственное, что беспокоило Ворона, так это то, что они забирались все дальше и дальше вдоль линии датских берегов. Ворон не понимал, как они успеют попасть в Свею к сроку.

Их не оставлял попутный ветер. Такого Ворон не видел за всю свою богатую походами жизнь. Заходили ли они во фьорд, выходили ли из фьордов, ветер словно преследовал их. Ворон спросил у Харальда, как такое возможно, и Камешек, не отвечая, рассмеялся до слез, хлопнул Рагнара по плечу и ушел на корму. Подумав, Ворон и сам засмеялся. То есть, странствие с давно умершими берсерками он принимал как должное, а вот попутный ветер — это, конечно, было очень странно.