Дороги Сонхи

Ее впустили через калитку, сказали, что господин Тейзург пьет кофе в саду, в новом павильоне, и велел его не беспокоить.

– Мне можно. Я должна ему кое-что важное рассказать, и если сейчас уйду, может, не скоро опять сюда выберусь.

Спорить с лекаркой под дланью Тавше слуги не стали, но и доложить о ней смельчаков не нашлось. Только показали, по какой аллее пройти к павильону.

«Нехорошо так людей запугивать, пусть даже ты, стервец бессовестный, жалование им платишь», – с неодобрением подумала Зинта.

Павильон белел за старыми вишнями, его оплетала кольцами громадная мраморная змея, положившая голову сверху на купол. Шелестела листва, доносились голоса – мужской и женский. Неспроста Эдмар распорядился, чтоб его не беспокоили: он там не один кофе пьет.

Остановилась в нерешительности: погулять по дорожкам, пока они любезничают – или отложить визит на потом? Вдруг у них надолго?

«Миллион лет» – разобрала она обрывок произнесенной Эдмаром фразы.

Ладно, будем считать, что это знак, решила Зинта, приду в другой раз.

– Да вовсе не миллион! – возразила гостья. – Ну, сам подумай, если сейчас находят письменные документы той эпохи – поврежденные, но читабельные… Пролежало бы оно миллион лет?

– Вот и у меня это вызывало сомнения, – отозвался Эдмар. – Я не уточнил у крухутака, сколько прошло времени – когда спохватился, вопрос уже был задан. Но он упомянул о том, что речь шла о миллионе лет.

Раз там не флиртуют, а разговаривают об интересном… Наверное, со стороны Зинты не будет большим зложительством, если она случайно услышит их разговор? Подкравшись поближе, она уселась на скамейку под кустом мускусной розы.

– Ну да, Лиузама, когда создавала для своего брата эту лазейку, использовала неточную формулировку: не «через миллион лет», а «хоть даже это произойдет через миллион лет». Так что времени все-таки прошло меньше.

– Сколько?

– Не скажу! Если оно тебе надо, можешь заняться научными изысканиями. Исследователи древнейших эпох без конца путаются в датах, погрешность в несколько десятков тысячелетий для них обычное дело.

– Не испытываю желания пополнить их ряды. Меня больше привлекает настоящее.

– Если б не это, я бы за твой рассудок после Лилейного омута медной полушки не дала.

– Вы так добры, моя госпожа… Еще кофе?

– Кто ж откажется? Только давай в этот раз не твой черный, а капучино.

После паузы женский голос спросил:

– Ты все-таки взял ученика?

– Это не ученик, а один из моих порученцев, которого я кое-чему обучил в пределах необходимого. Маг небольшой силы, но я могу послать ему мыслевесть – как сейчас, чтобы он передал мое распоряжение на кухню. Брать учеников… Нет уж, увольте! С учениками мне никогда не везло. Они или пытались меня убить, как Тимодия со своими крысиными пирожками, или сбегали и потом жаловались на меня каждому встречному, или переходили на сторону моих недругов, или обвиняли меня в домогательствах… Или сразу и то, и другое в различных комбинациях. Ученики – зло.

– Может быть, причина не в них, а в тебе?

– Не люблю эту фразу, моя госпожа, – отозвался Тейзург с легкой укоризной, хотя и почтительно. – Впрочем, бывает, что я и сам ее использую… Но одно дело, когда это говорю я, и совсем не то, когда это адресовано мне.

– Уж это да, разница очевидна, – фыркнула «его госпожа». – Но как же тогда Лиса?

– Ее учителем будет Харменгера. Я собираюсь присматривать за Лисой, при необходимости помогу и подскажу, но никакого официального ученичества. Вот именно поэтому, чтобы наши отношения не испортились.

«Лучше бы ты научился вести себя с учениками и со всеми остальными по-доброжительски, – мысленно заметила Зинта. – Тогда бы не пришлось звать на помощь демона Хиалы».

– А хочешь, я отвечу на твой вопрос? Только за это ты будешь мне должен. Это неправда, что я ничего не делаю даром. Иногда делаю. Но ты от меня уже наполучал в этой жизни подарков, а сейчас я предлагаю тебе сделку.

– И что же от меня на этот раз потребуется?

– Когда вернешься в тот мир, где ты родился, выполни просьбу своей сестры – первое, о чем она попросит, идет?

– Вы смеетесь, моя госпожа? Сестренка наверняка попросит, чтобы я никуда больше не исчезал.

– Это не считается, это будут эмоции, а не просьба. А вот когда она всерьез попросит, ну, какую-нибудь там проблему решить…

– Лаури заключила с вами сделку?

– Нет, что ты, она обо мне знать не знает. Согласен?

– Хм, разве я могу отказаться?

– Так тебя интересует, сколько веков прошло с той эпохи, когда сгорела Марнейя?

– Пожалуй, нет, есть вопрос поинтересней. Кто такой Безглазый Вышивальщик, от которого зависят людские судьбы? Такое божество реально существует или это миф?

– Во-первых, не так уж и зависят. Бывает, что в чем-то зависят, но это не обязательно. А во-вторых, неужели сам не догадался?

– Увы, нет… А впрочем… Его придумали вы, и это одна из ваших личин?

– На лету схватываешь, – засмеялась собеседница Тейзурга. – Мог бы и раньше додуматься!

– Выходит, на этот вопрос наполовину ответил я сам, и можно тогда в довесок еще один? Когда я смогу открыть Врата Перехода?