Дороги судеб

— Это факт. — Голд явно был рад, что я никак не выказываю неприязнь к нему, как видно, его задели мои слова.

Впрочем, а почему я должен его после этого недолюбливать? Потому что все вышло так, как он и обещал?

— Черт! — Амиго снова растянулся на земле, споткнувшись о корень, возможно, тот же самый.

— Беда, — вздохнула Настя, которая явно находилась в растрепанных чувствах. По какому из поводов, не знаю. То ли до сих пор сокрушалась, что никого там не убила, то ли детей жалела, то ли по поводу своей несдержанности и лишних слов скорбела. Надо будет выяснить, нечего ей это в себе носить. Хотя, может, она вообще имела в виду неуклюжесть Амиго, а я ей повышенную чувствительность приписываю?

А еще я не знаю, то ли довести до сведения всех, какие тут нравы, то ли нет. Склоняюсь к «нет». Кто его знает, что людям на ум взбредет? А от этих чертей к нам послы должны пожаловать, так, не дай бог, их на эмоциях еще пришибут и тем самым спугнут дичь.

— Значит, так, — остановил я людей недалеко от того места, где мы оставили лодки. — Никто ничего о том, что мы видели, знать не должен. Никто и ничего. Да, был обряд. Да, приплывала редкостно страшная тварь. Но о жертвоприношении — ни слова.

Амиго как-то презрительно скривился.

— Нет, парень, это не потому, что я не нашел в себе силы и смелости выстрелить, — приблизился к нему я. — Как раз мне было сложнее найти в себе силы этого не сделать, поверь.

— Это так, — подтвердила Настя у меня из-за спины. — Просто ты молодой еще. И я молодая, потому глупостей наговорила, а еще больше надумала. Голд, ты на меня зла за это не держи, хорошо?

Вот тут я впервые и увидел Голда совсем уж растерянным. Не удивленным, а именно растерянным. Надо думать, этот первый раз был и последним. Он молча кивнул и неверяще улыбнулся.

— Так что всем молчать, — повторил я. — А еще — вы все будете здесь совсем скоро. Все. Сказать для чего?

— Я буду молчать, — откликнулся Амиго немедленно. — Клянусь.

— Ты обещал, — наконец хоть что-то сказал Павлик. — И если ты не сдержишь свое слово, Сват, то я перестану тебя уважать.

Мальчик становится мужчиной. Это хорошо.

Голд сел со мной в одну лодку, в нее же забралась Настя, на весла сел Азиз.

— Я знаю, о чем ты хочешь у меня спросить, — сказал Голд минут через пять. — И не ты один. Так что давай сначала об этом, а потом уже обсудим, кто что видел. Я не о жертвоприношении, я о другом.

— Это был твой ребенок? — немедленно отозвалась Настя. — В том мире? Он тоже попал в такую секту?

— У подобных мне, девочка, в том мире не было детей, — негромко ответил Голд. — Такова была цена за то, чему нас учили и к чему допускали. Не только это, конечно, было платой, мы еще много чего были лишены. Но это не означает, что у меня совсем не было родственников. Например племянницы, славной девушки, умницы и красавицы.

— И что? — спросил я у него. — Что с ней случилось?

— Она попала вот в такую же секту, — ровно продолжил Голд. — Моя сестра, ее мать, в ней души не чаяла, мужа у нее не было, растила она ее одна. Сестра была мягким и добрым человеком, но, когда поняла, куда вляпалась моя племянница, она пошла к одному моему другу, из моего же ведомства, меня самого тогда не было в городе. Тот принял меры, но главарей секты они не взяли, а те, в свою очередь, поняли, откуда дует ветер, и, что вполне естественно, захотели отомстить. Это вообще очень злопамятная публика. И с фантазией.

Голд помолчал минуту и зачерпнул рукой воды из реки.

— Лика убила свою мать, мою сестру, она ударила ее ножом сорок три раза, я потом акт экспертизы видел, — как-то очень буднично сказал он нам. — А потом вспорола себе живот, так они ей приказали. Вот только делать она это не умела толком, а потому прожила еще два дня, как раз столько, сколько понадобилось мне, чтобы застать ее живой. От нее я все и узнал. И самое удивительное, она гордилась тем, что сделала. Не сожалела, не говорила: «Теперь я понимаю, что была дурой», — а гордилась. Только одно ее печалило — что она не умерла сразу, нарушила приказ.

— И где ты потом нашел ее духовных отцов? — уточнил я у него всего одну деталь. Профессиональный интерес, знаете ли.

— В Мексике, — отозвался Голд. — Они там окопались под защитой одного наркобарона.

— Мучились перед смертью? — деловито осведомилась Настя.

— А как же. Обязательно, — подтвердил Голд. — Одного я познакомил со стальной трубкой, в которой уже проживало семейство термитов. Насекомым почему-то не понравилось, когда я начал нагревать трубку, и они захотели ее покинуть после этого.

— Догадываюсь, куда был вставлен один ее конец, — усмехнулся я.

— Ну да. А второй я лично запаял, — кивнул Голд. — Другого я отправил голеньким в яму с гремучими змеями. Дело было осенью, яд их был не такой уж и сильный, а потому умер он не сразу. Ну а с духовным лидером мы крайне занимательно провели пару дней в одном заброшенном шахтерском поселке. Чудное место — на сто миль вокруг людей нет. Кричи, не кричи… Он кричал.

— Хорошая месть, — одобрил Азиз. — Моя думай, что этих надо так же.