Дороги судеб

– Приглядывать за ней? – подошел ко мне Наемник. – Гражданская все-таки, мало ли что случится, если стрелять придется.

– Но без фанатизма, – негромко ответил ему я. – Без всех этих романтических штук, без прикрываний ее своими телами и всего такого. Ни к чему это.

– Само собой. – Наемник явно этих слов от меня и ждал. – Она не Милена.

У него тоже плавно смещались социальные ориентиры и менялась шкала ценностей сообразно обстановке. Жизнь бойца в нашей ситуации стоит дороже жизни гражданского, как бы цинично это ни звучало. Вот Милена при всех ее тараканах в голове – маг, ее надо беречь. Полина же – она просто Полина. Будет она с нами, не будет – ничего не изменится, а вот если мы лишимся одного из бойцов, это значительно повлияет на нашу боеспособность. И так нас меньше, чем планировалось.

– Чего? – Увидев, что Наемник отошел в сторону, ко мне приблизилась Милена. – Ты хотел поговорить?

– Слушай, ты точно была дизайнером? – Я засмеялся и, сдвинув брови, произнес: – Вы хотели об этом поговорить?

– Никогда не посещала психологов, – улыбнулась и магесса. – Серьезно. Только в кино их видела.

– Везет тебе. – Я вздохнул. – А у нас постоянные аттестации с ними были. Картинки, тесты, разговоры по душам… Надоели хуже горькой редьки. Ладно, это все дела былые, а я хотел с тобой о нашем настоящем и будущем поговорить.

– Нашем? – Брови Милены взлетели от удивления. – Нет, Сват, ты славный и ты лидер, но я пока не готова…

– Эй-эй-эй, – выставил я ладони перед собой, поняв, что именно имеет в виду магесса. – Я не об этом! Бог с тобой!

– Да? – как-то даже расстроилась Милена. – А о чем тогда?

– Милен, тебе надо браться за ум, – приблизился я к дизайнеру. – Тебе надо понять, что есть мы и есть они.

– Кто – «они»? – сразу же ощетинилась магесса. – Все остальные люди?

– Да, все остальные люди, – спокойно ответил ей я. – Я тебя понимаю – толерантность, взаимное уважение и все такое. Но здесь этого нет и не будет, я тебе это говорю в сто первый и последний раз. Не потому что я этого не хочу, а потому что таковы местные реалии. Есть наша группа, наша семья – и только о ней лично я буду заботиться, только ее я буду защищать до упора, до последнего. И делать буду ради этого даже то, что лежит по ту сторону понятия «человечность». На остальных жителей этой планеты мои планы не распространяются, их выживание – их забота.

– Но ты же взял под защиту Полину? – уточнила Милена. – Как это соотносится с твоими словами?

Я усмехнулся и посмотрел на найденную нами беглянку, около которой стоял Голд и что-то ей говорил. Милена проследила за моим взглядом, и в ее глазах мелькнуло понимание.

– Сват, но так же нельзя, – со страданием в голосе сказала она. – Мы же люди!

– Люди, – подтвердил я. – Но с чего ты взяла, что вот прямо все остальные остались ими же? Ты же все сама слышала? Да, среди тех миллионов, которые сейчас оказались тут, на Ковчеге, очень много хороших и добрых людей, но они будут делать то же самое, что и я. Радеть за тех, кто рядом, и ставить их интересы выше, чем интересы других сообществ. Или умирать раз за разом, пока не поумнеют. Милена, тебе надо это понять или…

Забавно. Я произнес «Ковчег» как название планеты. Как когда-то говорил: «Земля».

– Или что? – Голос Милены был какой-то хрустко-звонкий.

– Или я запру тебя в крепости, причем для твоей же безопасности, – устало объяснил ей я. – Милен, повторю: это наш последний разговор на подобную тему. Подумай, хорошенько подумай о том, что я тебе сказал. Я очень хочу, чтобы ты жила, чтобы ты осталась одной из нас, но для этого ты и сама что-то должна сделать.

– А если нет? Выгонишь?

– Этого я не сделаю никогда. – Мне даже стало смешно. – Просто в противном случае ты можешь запросто погибнуть, и не факт, что мы тебя найдем. У нас есть координаты точек возрождения всех людей из семьи, но поисковая группа может тебя не отыскать – ты же не будешь о нас помнить и просто куда-то убредешь. Например, в степь, где тебя подберут кочевники. Угадай, что они с тобой станут делать? Уж точно не разговоры про гуманизм вести.

Милена замолчала, как видно переваривая услышанное.

– Думай, маленькая моя, думай, – погладил я ее по щеке. – Время еще есть.

Отходя от Милены, которая так и пребывала в задумчивости, я наткнулся на колючий взгляд Насти, вертящей в руках нож. Заметив, что я смотрю на нее, она отвела глаза. Фира, которая, в свою очередь, также с интересом следила за Настей, громко фыркнула.

Что за фигня творится? Не хватало мне еще…

– Отряд, выступаем. – Наемник тоже заметил, что я закончил разговаривать с Миленой, и отдал команду «волчатам», с которыми что-то обсуждал. – Джебе, Флай – головной дозор. Дергач – замыкающий. Если что, вы в курсе.

Люблю военно-специфический язык. «Если что, вы в курсе». У нас на третьем курсе сержант на таком говорил. И думал, по-моему, так же.

И все-таки что же это за Огненная гряда такая? Помнится, один из рейдеров рассказывал о каких-то людях с пирсингом, которые не советовали никому туда соваться. Что же там может находиться?