Дороги судеб

– Так нет тут денег-то пока, – фыркнул Жека, всегда несерьезно относившийся к презренному металлу.

– Будут, – заверил его Оружейник. – Может, они и станут называться по-другому, может, это будут патроны или ракушки, но что-то такое будет непременно. И будут те, кто с помощью денег станет повелевать остальными. Не править, а повелевать. Вы, Жека, человек войны, человек действия, – и это хорошо, такие нужны всегда. Но вы не смотрите вперед, вы оглядываетесь вокруг себя. А Сват – он посмотрел вперед и увидел главное. Не потенциал, но перспективу.

Льстит, шельма. Но приятно.

– Так я могу рассчитывать на то, что вы к нам присоединитесь? – настойчиво спросил Оружейник, который за эти минуты как-то неуловимо поменялся. Забавный старичок как будто сбросил одну свою личину и натянул другую. Это был кто угодно, только не кладовщик, скандалящий из-за дюжины патронов или фляжки.

– Я непременно это сделаю, – пообещал я Льву Антоновичу. – Не сомневайтесь.

– Надо держаться строго, но дружелюбно, – немедленно сказал мне тот. – Ничего не обещайте, много не говорите и непременно делайте бровями вот эдак. Мол, будет вам и белка, будет и свисток. Может быть. Держитесь достойно, смотрите многозначительно. Пусть они гадают потом, что у вас за душой. И еще, пусть у вас за спиной маячат человека три из этих ваших молодых душегубов. С автоматами, в форме. Это будет не лишним.

– Хорошо, – согласился я. – Как скажете.

Что-то мне подсказывало, что тут старого еврея следует слушать, поскольку в этих вопросах мне до него, как до луны пешком.

– Петя, нам пора, у нас много дел, – поманил пальцем Эмиссара Оружейник. – Надо найти Берту, все ей объяснить. Не подскажете, когда прибудет караван?

– К вечеру, – ответил ему Голд. – Там много всего.

– Много не мало, – важно сказал Оружейник, сделал нам ручкой и удалился.

– Даже не выяснил, чего там много, – засмеялся консильери и потер руки. – Однако все в пропорции. Есть новости плохие, но есть и хорошие. Эти двое все сделают как надо. Само собой, и к их рукам что-то прилипнет, но это нормально.

– А им точно можно верить? – засомневался Жека. – Больно они хитрые. Вон как оживились. А если…

– Не будет тут «если». – Голд даже руками на Жеку замахал. – Им это невыгодно. Баланс, понимаешь?

– Нет, – не постеснялся признаться Жека. – Но тебе виднее. Да и прав он – не мое это все. И закрыли эту тему. Скажите лучше, чем мы обогатились. Оружие есть? Что там в схроне вообще было?

Я и сам не заметил, как заснул. Я еще какое-то время разбавлял рассказ Голда своими «угу» и «ага», радовался Жекиным «Ого, орудия!», но в какой-то момент просто отключился.

На самом деле «выносливость» реально портит жизнь. В том мире можно было при необходимости подстегнуть организм соответствующими препаратами, что не очень полезно, но достаточно действенно. А тут – нет, такой номер не пройдет. Не хочешь потери координации, остроты зрения и ловкости движения – спи и ешь по часам. А коли нет, коли выносливость упала до нуля, тебе остается только ждать, пока она восстановится, а до тех пор ты бревно. Причем в случае нулевых показателей – в прямом смысле. Лежи и жди, недвижимый и беззащитный. Впрочем, это еще не пиковый вариант. А вот если, например, в тебе весу двести кило, и он превышает количество твоих сил, которые были выданы на старте? Это же вообще кошмар. И ведь наверняка такие бедолаги в Ковчеге тоже очутились.

Меня разбудил Голд, в руках у него была алюминиевая дымящаяся кружка.

– Подъем. – Он еще раз потряс меня за плечо. – Петушок пропел давно.

– Какой петушок? – просипел я и принял у него кружку. – Этих пока никто еще не видел. А жаль. Куры – хорошее дело. Мясо, яйца.

– Ты становишься хозяйственником, – без иронии сказал Голд. – Это нормально. Только не увлекайся очень этим делом, все равно экспертом тебе не быть, не тот ты человек, а времени оно жрет много.

– Ничего из того, что ты мне сейчас сказал, не понял, но ты меня убедил.

Я отхлебнул из кружки горячего варева. Это был какой-то ароматный травяной сбор с приятным, чуть терпковатым вкусом.

– Ого! – Я показал глазами на коричневого цвета напиток. – Чье изобретение?

– Коллективное творчество. – Голд взял у меня кружку и сам из нее отхлебнул. – Молодцы, да? Не кофе, конечно, но бодрит.

– Ага. – Я отобрал кружку обратно. – Сам поспал?

– Несколько часов, – кивнул он. – Жалко времени, но приходится. Ладно, допивай и идем. Не терпится мне с этими слугами Речного Зверя пообщаться. Дай еще отхлебнуть.

Я отдал ему кружку и потер щеки ладонями, разгоняя остатки сна.

– Давай тогда ты беседу с ними веди, – повертел я головой, высматривая свой ремень, который с меня кто-то снял, видимо, когда я отключился. Вот же позор… У Жеки ствол под подушкой всегда, а с меня тут чуть ли не одежду снимали, и я даже не чухнулся.

– Идет. – Голд встал с табурета, и я увидел наконец часть своей амуниции. – Ты чего?

– На пистолете моем сидит и спрашивает, в чем дело? – возмутился я. – Ты сам-то не заметил, что у тебя под задницей что-то есть?