Дороги товарищей

Как Маруся и Людмила очутились здесь, в ста километрах от Чесменска? Почему они шли в этот поздний вечерний час по лесной дороге? Эта радостная неожиданность была пока что тайной.

НЕЖНОСТЬ И РАСТЕРЯННОСТЬ

Девушки подошли ближе и тоже остановились.

— Кто вы такие? — раздался голос Маруси Лашковой.

Борис хотел ответить, но Саша схватил его за руку и, прошептав: — Не отзывайся! — прохрипел:

— Пир-раты! Деньги или жизнь!

— Не очень остроумно, — насмешливо заметила Маруся. — Слышишь, Люся? Сухопутные пираты требуют денег, которых нам самим не хватает.

— Я говорю: сдавайтесь или будет хуже! — хрипел Саша. — Боб, обна-жай ятаганы, заходи слева по носу!

— Явно неостроумные пираты, — продолжала Маруся. — В наказание за плоские шутки не ограбить ли нам их самих?!

— Да у них взять нечего, — засмеялась Людмила. — Знакомые, должно быть, мальчишки!

— Эй, граждане пираты! — грозно закричала Маруся. — Проваливайте ко всем чертям, а то мы свистнем своих, и худо вам придется!

— Боб, в атаку, на абордаж!

— Д-девушки, д-да не пугайтесь, мы шутим, — не выдержал Борис, заикаясь от волнения.

— Бори-ис! — вырвалось у Людмилы.

— Саша, ты? — дрогнувшим голосом спросила Маруся.

Девушки подбежали. Людмила даже взвизгнула от радости. У Бориса вдруг закружилась голова от ощущения теплого, домашнего счастья.

Посыпались вопросы, и сразу все выяснилось: пятьсот чесменских девушек приехали сегодня утром на уборку урожая в колхозы Валдайского района. Маруся и Людмила попали в колхоз, расположенный вблизи Валдайска. Вечером, после рабочего дня, девушки вышли погулять.

— Так мы вас проводим, — сказал Саша.

— Это далеко, ребята. Километра три, да, Люда?

— Ничего, пустяки. Как ты смотришь, Борис?..

— Я? — Борис смутился. Вопрос Саши застал его врасплох. Он, наверное, целую минуту жал руку Людмилы, неотрывно глядя девушке в лицо и не замечая ничего вокруг.

— Ты что, колеблешься? — удивленно спросил Саша.

— Я? Нет… Я не знаю, о чем ты?

— А-а! — Саша засмеялся. — Догоняй нас, Борис. Людочка, приведи его в чувство.

— Ты знаешь, я была уверена сегодня, что встречу тебя, — сказала Маруся, как только они отошли от Лапчинской и Щукина.

— Ты знала, что мы в Валдайске?

— Нет, не знала. Просто была уверена.

— Не понимаю, — пожал плечами Саша.

— Ну как же!.. — укоризненно воскликнула Маруся. — Я чувствовала. Предчувствие.

Она помолчала. Саша не отвечал. Он шел, опустив голову, и ей трудно было понять, как он отнесся к ее словам.

— Ты понимаешь? — спросила она.

— Нет. — Саша засмеялся и осторожно взял Марусю за руку повыше локтя. — Это ты выдумала сейчас, да?

Саша говорил нежно, почти шепотом, но Маруся, кажется, обиделась.

— Не выдумала! — твердо сказала она. — Как ты этого не понимаешь! — В ее голосе снова звучала тревожная укоризна. — Я всегда чувствую, когда ты близко, и если ты мне не веришь… Впрочем, ты можешь не верить. — Маруся вздохнула. — Какие вы, ребята, грубые и нечувствительные, удивительно просто!

Саше хотелось что-нибудь ответить Марусе, утешить ее, но язык не повиновался ему. Это было странно! Саша напрягал волю, подыскивал слова — напрасно. В то же самое время пальцы его все сжимали и сжимали руку девушки. Он заставлял себя разжать пальцы — и тоже напрасно.

А Маруся словно и не замечала, как он сжимает ее руку. Она спросила, и голос ее прозвучал насмешливо, вызывающе:

— Что ты молчишь, пират с разбитого корыта? Язык проглотил?

— Представь себе, кажется, да, — пробормотал Саша.

Маруся громко рассмеялась.

— Я не верю в предчувствия, — строго сказал Саша. — Все это вздор.

— Ясно, ты обиделся.

— Вовсе нет.

— Странная у нас с тобой дружба! — снова вздохнула Маруся.

— Ты считаешь, что у нас есть дружба?

— А как ты думаешь?

— Маруся, мы взрослые люди. Почему мы разговариваем, как дети? Помнишь, я тебе сказал, что… Это было в Ивантеевке, когда… в общем, после разговора с Борисом…

— Ты был прав, Саша.

— Когда человек прав, ему радостно, а мне было грустно. Мне было очень грустно тогда.

— Мне тоже.

— Маруся, — сказал Саша, прижимаясь к плечу девушки, — тогда, в лесу, я был самым счастливым человеком! Почему это?

— Я тоже. Не знаю. Ты сам ответь на этот вопрос.

— Слушай, Маруся… — Саша остановился и обнял девушку за плечи. В темноте он увидел ее глаза, большие, удивленно-счастливые — ему так показалось. — Слушай, Маруся, — повторил он шепотом.

Где-то шагах в пятидесяти сзади шли Борис и Людмила. Где-то не очень далеко отсюда, километрах в двухстах, может, и меньше, гремела война. Три минуты назад Саша помнил об этом. Три минуты назад! Сейчас же он забыл обо всем, обо всем, он чувствовал только плечи Маруси и видел только ее глаза. В груди у него была только нежность. Переполненный нежностью, он тихонько гладил плечи девушки, гладил, гладил эти горячие и мягкие плечи…

— Слушай, Маруся, — еще раз прошептал он, сам не зная, зачем эти слова.

— А Женя? — спросила Маруся.

Саша отдернул руку.

— Слушай, Маруся, — хрипло сказал он, зашагав дальше, — ты не читала сегодняшнюю сводку?

— Не читала, — медленно выговорила Маруся. — Кажется, отступают… оставили какой-то город… Хорошая ночь, правда?