Дороги ведут в Сантарес

Зима нагрянула неожиданно. Его водовод уцелел чудом. Пришлось демонтировать его до лета. Теперь он ходил за водой к роднику или топил снег. Скоро возникла проблема заготовки топлива. С утра, одевшись потеплее, он уходил в лес и, найдя сухие или больные деревья с клеймом лесника, рубил их, очищал от сучьев и пилил ножовкой с крупными зубьями. Сучья сжигал на месте, а чурбаки выносил на просеку и складывал в кучу. Потом они с Джоном два дня вывозили заготовленные чурбаки.

— Жадный ты, — сказал Джон неодобрительно, когда они нагрузили последние сани. — На две зимы хватит.

— Почему жадный? — усмехнулся Буг. — И для тебя готовил, нужно же как-то отплатить тебе за добро.

— Ох и хитрый ты, Буг! Ладно, будет нужно, возьму.

— Возьмешь, — подтвердил футуролог. — Я еще заготовлю. Есть на примете несколько хороших деревьев. Скучно, когда делать нечего. А эти сани, — он кивнул на дрова, — отвези Лили. О ней-то заботиться некому.

— Хорошая девушка Лили, — обрадовался Джон. — Женился бы. Была бы хозяйка в твоем одиноком доме.

— Сам-то чего не женишься?

— У меня испытательный срок. Еще три месяца. Мари назначила. А за тебя Лили хоть сейчас пойдет. Ты мужчина серьезный.

— У меня тоже испытательный срок, — вздохнул футуролог, думая о своем.

Джон пристально посмотрел на него, но ничего не сказал, только кивнул, приглашая в кабину трактора.

С тех пор время для футуролога полетело незаметно. Долгие зимние вечера Буг коротал за изучением языков. Кроме английского, французского и немецкого, которые знал в совершенстве, он овладел испанским, индийскими наречиями хинди, бенгали, арабским и двумя наиболее распространенными африканскими языками. С весны до осени, когда начинались полевые работы, Буг проводил на свежем воздухе и только перед сном успевал торопливо заносить свои впечатления на карточки. Приближалась последняя весна, и срок эксперимента заканчивался. Футуролог испытывал двойственное чувство: с одной стороны, он с нетерпением ожидал дня, когда можно будет вернуться в цивилизованный мир, с другой, испытывал грусть, что придется покинуть обжитое место и людей, с которыми сдружился за три года. Он зачастил в поселок.

Сначала Джон радовался этому и, едва он появлялся, бежал за Лили или посылал Мари, оставаясь со своим годовалым сыном. Ньюлайфисты не торопились с браком, но семьи у них, как правило, были крепкими. Поэтому никого не удивляло, что Кир Буг сдержанно относился к Лили, но Джон, видя его любезное равнодушие, поостыл, а однажды спросил напрямик:

— Может быть, не стоит приглашать Лили?

— Почему же, — возразил Буг. — Разве ей лучше сидеть в одиночестве?

Джон пристально посмотрел на него, покачал головой, но все же пошел за девушкой.

И вот настал день прощания. Он застал Джона на огороде. Тот заканчивал вспашку под картофель.

— Думаешь расширять поле? — обрадованно выскочил он из кабины. Однажды они говорили о такой возможности. Но увидев грусть в глазах футуролога, Джон все понял.

— Ты уходишь? Завтра исполняется три года, как ты здесь. Я хорошо запомнил. Это твой испытательный срок?

— Да, Джон. Я пришел проститься с тобой и Мари.

— Прощай, дружище. Не знаю, кто ты, с какой целью жил здесь, но ты настоящий работник.

К ним подошла Мари, ведя за руку топающего малыша.

— Я был прав. Он уходит.

— До свиданья, Мари. Ты была приветливой хозяйкой, и мне хорошо отдыхалось у вас по вечерам. Можете взять в моем доме, что найдете нужным.

— Прощай, Буг. Пусть возьмет Лили. Ей нужнее.

Он встретил Лили за поворотом дороги, у опушки леса.

— Ты уходишь?

— Да.

— Насовсем?

— Мне жаль, Лили, но я должен уйти. И я люблю другую девушку.

— Я знала это.

Лили опустила голову. Молчание становилось тягостным.

— Мне пора, Лили. Надо еще собраться.

Она подняла глаза, полные слез.

— Буг, мне можно жить в твоем доме?

— Конечно, Лили.

— И если мне понравиться парень…

— Мне было бы грустно, Лили, если бы дом, в котором я прожил три года, оказался навсегда заброшенным.

Она порывисто обняла его и поцеловала в губы.

— Прощай, Буг.

— До свидания!

Лили повернулась и, сдерживая слезы, быстро пошла в поселок…

Утром Кир Буг погрузил в винтокрыл свои нехитрые пожитки, пластиковые ящики с перфокартами и, оглядев в последний раз поляну, пустующее поле, дом, собранный собственными руками, забрался в салон.

— Поехали!

Когда винтокрыл поднялся в воздух, футуролог включил информационную программу. Вместе с всплеском экрана он возвращался к своей прежней жизни…

— Эй, подойди сюда!

Он обернулся и увидел на своей любимой скамейке, под свисающими ветвями софоры, молодую, очень знакомую женщину.

— Чего тебе?

— Посиди со мной. Мне хорошо!

— Лена? — обрадовался Кирилл. — Я тебя сразу не узнал! Ну, покажись, всемирная знаменитость! А где твоя мохнатая тасса, которую ты поклялась не снимать?

— Я так рада, Кирилл, что встретила тебя. Куда ты запропастился с того самого вечера? Подожди, сколько же это мы не виделись? Года полтора или два?

— Три года, Лена.

— Неужели три?! И где ты все это время пропадал? Я ведь здесь часто бываю, справлялась. И никто не знает, куда ты исчез, даже Алексей Иваныч.

— Я что, у тебя-то как дела?