Дороги волхвов

А в таверне тем временем появились ваганты – кочующие актёры, фокусники и барды. Сначала они показали гротескную сценку из жизни и смерти Аттилы, ни что его не брало – ни мечи, не стрелы, ни яд, а дух вождь гуннов испустил на брачном ложе с германской пленницей Илдиго. Все роли в этой трагикомедии исполняли мужчины, красавицу жену играл кривоногий уродливый карлик. Потешаясь, зрители громко гоготали, отпускали скабрезные шутки и бросали исполнителям медные монеты.

Потом бард затянул эпическую песнь о славном королевиче салических франков Зигфриде, победившего дракона, добывшего золото Нибелунгов и отправившегося к бургундам сватать красотку Кримхильду. ³⁸ Эта баллада имела успех у слушателя, в ней было всё: подвиги, несметные богатства, добытые в бою, щедрость правителей, предательство, убийство в спину главного героя и отмщение злодею.

Певца-сказителя сменил кудесник. Он достал из корзины петуха и обезглавил бедную птицу, из шеи которой брызнула кровь. Фокусник накрыл платком лишенного жизни кочета, выкрикнул заклинание и сорвал материю. Голова вновь приросла на своё место. Петух поднялся, и, озираясь на изумлённую публику, хрипло прокукарекал.

– Пройдоха засунул голову под крыло, а на её место приделал отрубленную голову другого петуха, с пузырём, наполненным кровью, прошептал Джей Лугу.

Потом фокусник достал посох и, произнеся заклятие, бросил его оземь. Вдруг палка превратилась в змею, которая зашипела и попыталась уползти в тёмный угол, но была поймана за хвост и помещена в лукошко. Покачивая головами, зрители восхищённо обсуждали только что увиденное, и кидали монеты в колпак волшебника, который обходил столы и бросал гневные взгляды на тех, кто не спешил раскошелиться. На спутников Луга, не впечатлённых представлением, он тоже посмотрел неодобрительно, буркнув, что за зрелище неплохо бы и заплатить.

Прохиндей обмазал гадюку глиной, и когда она застыла, покрасил под цвет палки. При ударе о землю глина треснула и отлетела, освободив змею, раскрыл секрет изумлённому Лугу Джей.

Затем чародей начал показывать трюки с огнём, он достал яйцо, дунул на него, и яйцо оказалось объято пламенем. Факир сунул горящий комок в рот и проглотил его.

– А вот так можешь? Спросил у него Джей и раскрал ладонь, на которой возник огонёк и стал разрастаться. Фокусник подошёл и сунул в огонь палец, но обжёгся и отпрянул. Зрители засмеялись. Джей опустил руку, огонь отделился от ладони и продолжал гореть, повиснув в воздухе и покачиваясь из стороны в сторону. Потом пылающий шар двинулся на шарлатана, который уворачивался и, в конце концов, был вынужден ретироваться, покинув трактир.

Шар вернулся к Джею, сел ему на ладонь и стал медленно гаснуть. Пламя меняло свой цвет, становясь то ослепительно белым, то сине-зелёным, то голубым, и наконец, оранжевым, как солнце на закате, перед сильным ветром. Джей сжал пальцы в кулак, а когда разжал вновь, на длани его ничего не было, кожа даже не покраснела.

Зрители восторженно выдохнули, во время представления в зале стояла гробовая тишина. Несколько человек предложили свои монеты, попросив показать ещё какое-нибудь диво, но Джей отказался, сказав, что огонь использует не ради фокусов, а для выявления мошенников и врачевания.

Один из купцов спросил у Джея, не может ли он помочь, уже как неделю у него скрутило спину, ни встать, ни лечь без боли, а уж товары везти совсем никаких сил. Торговец доставлял из Карфагена, бывшего тогда сторицей вандалов в Париж, недавно ставший престольным градом франков слоновую кость, благовонные смолы и травы, пурпур различных оттенков, африканское чёрное дерево для изготовления дорогой мебели и музыкальных инструментов.

Джей провёл ладонью вдоль спины коммерсанта и сказал, что справится и без огня. Потом, кончиками пальцев надавил ему на точки, расположенные на задней поверхности бедра, затем тыльными сторонам кулаков прошёлся по пояснице и закончил рекомендацией употреблять поменьше копченого мяса и ливера. Тучный торговец нумидийскими товарами встал со скамьи, совершил несколько наклонов, и заявил, что боли, как ни бывало. После этого, он положил на стол кератий – византийскую серебряную монету и сердечно поблагодарил Джея.

К Джею потянулся народ со своими хворями. Услышав симптомы недомогания, и поставив предварительный диагноз, мануальный терапевт в основном перенаправлял страждущих излечения своим старшим товарищам. Фелан был специалистом в области фототерапии, Кадмус мог избавлять от болей, даже не прикасаясь к пациенту.

Лугу была отведена роль кассира, и горка сестерциев³⁹, асс⁴⁰, нуммий⁴¹ и силикв⁴² перед ним быстро росла.

Немного поколебавшись, в конец очереди стал трактирщик.

– У меня на одном глазу зрение почти совсем пропало, а другой видит всё хуже и хуже, я понимаю, что старость, но может, получится замедлить слепоту.

– Катаракта, я сразу заметил, ответил Кадмус, ты видишь всё как бы через водопад, иногда предметы двоятся. Я могу провести операцию, если получится, твой слепой глаз вновь начнёт видеть, но может и не получиться, тогда он ослепнет навсегда.