Дорогие коллеги. Как любимая работа портит нам жизнь

Кроме того, Мэлоун ищет, что бы могло решить ее проблемы. Ее привлекает идея безусловного базового дохода – полной противоположности «универсального кредита» (название в лучших традициях оруэлловского новояза), с его хитрыми уловками, подводными камнями и возможными санкциями, который уходит корнями в репрессивные «законы о бедных». Безусловный базовый доход, как доказывали активистки движения за право на социальное обеспечение, обеспечит всем гражданам необходимую материальную базу и даст одиноким родителям возможность уделять время детям, а людям искусства – зарабатывать на жизнь творчеством. Для одного из воркшопов Мэлоун купила игрушечный домик и назвала его «Домом базового дохода». «Мы сделали множество плиточек для дома и попросили людей как-нибудь их украсить, кто во что горазд. А потом устроили дискуссию на тему „Что нужно матерям для выживания, а что – для процветания?“» – рассказывает моя собеседница. Они также сделали презентацию об истории идеи базового дохода, о пособиях на детей в Великобритании и о том, почему важно выплачивать деньги матерям, а не семьям. «Раньше пособие на ребенка позволяло женщинам избегать домашнего насилия: имея деньги, они могли быть независимыми от мужчин, – отмечает Мэлоун. – Но все изменилось из-за возросшей инфляции. Размер пособия – 80 фунтов в месяц [около 100 долларов]. Что можно купить на 80 фунтов?»

В заключительной части воркшопа его участницам задали вопрос: «Если бы у вас была дополнительная тысяча фунтов [около 1200 долларов] каждый месяц, на что бы вы ее потратили?» Ответы были разными. Самые обеспеченные женщины сказали, что отложили бы деньги для внуков или отдали бы их на благотворительность. Однако менее обеспеченные участницы воркшопа ответили, что эта сумма могла бы изменить их жизнь. «Кто-то сказал: „Тогда я смогла бы решить проблему с жильем“. Женщина с инвалидностью сказала: „Мне трудно нормально нарезать еду. Я бы наняла помощника“. Услышав такое, вы понимаете, что многие люди не могут удовлетворить даже самые основные потребности», – рассказывает Мэлоун. Она планировала путешествовать с «Домом базового дохода» по разным городкам, знакомиться с местными сообществами и разговаривать с людьми, в первую очередь с матерями, об их потребностях. «У матери-одиночки возникает ощущение, что ее наказывают за то, что она решила завести ребенка и растить его сама. Так материнство обрекает многих женщин на нищету. С другой стороны, женщины часто отказываются от материнства, потому что говорят: „Я не могу позволить себе иметь ребенка“», – констатирует Мэлоун.

Живя в Лондоне, она остро ощущала неравенство. «Вам все время талдычат, что нужно работать, что ничего в этой жизни не дается просто так. Но около 60 % богатства в этой стране люди получают по наследству», – отмечает Мэлоун. То есть очень многие люди живут на деньги, ради которых они палец о палец не ударили. А сама Рэй Мэлоун вкалывала очень усердно, только вот ее труд оценивали лишь в 80 фунтов в месяц[143].

Однажды Мэлоун познакомилась с Барб Джейкобсон, раньше входившей в организацию Wages for Housework[144], а теперь координирующей сеть сторонников безусловного базового дохода в Великобритании. Джейкобсон спросила у Мэлоун, не хочет ли она помогать с руководством лондонской ячейкой, и Мэлоун согласилась. Уже на первой встрече участники группы подняли те вопросы, которыми она сама давно задавалась. По ее словам, из-за того, что от людей требуют постоянно работать, сформировалась «культура выживания, которая не дает человеку возможности остановиться и спросить себя: „А чего я сама хочу от жизни? Что, если бы у меня была возможность реализовать свой творческий потенциал? Если бы я могла проводить больше времени с детьми?“»

Однако Мэлоун по-прежнему тяжело говорить о том, как она живет, на публике. Для одного из воркшопов по базовому доходу они со Стеллой смастерили значки и нацепили их на свои ярко-красные комбинезоны. «Я сделала значок, на котором было написано: „Пережившая «универсальный кредит»“. На самом деле мне было довольно трудно выложить фото значка в сеть и тем самым заявить: „Смотрите, я получаю пособие“», – рассказывает Мэлоун. Но, по словам моей собеседницы, она понимала, что «так быть не должно. Мне нужно найти в себе смелость и сказать: „Ничего постыдного в этом нет“». Теперь она гонит прочь идею о том, что ей должно быть стыдно за свою жизнь: «Что более полезно для общества: работать в Wetherspoon[145] или воспитывать новое поколение, делая все возможное, чтобы ребенок получал необходимую заботу и был счастлив?»

Мэлоун создавала пространство, в котором люди могли без стыда рассказывать свои истории и вместе искать решение проблем. Организаторская деятельность служила для нее опорой, хотя и ее тоже далеко не все считают «настоящей» работой. «Никто из нас не требует жалости к себе. Но нам необходимо создать пространство, где люди могли бы говорить о тех преградах, которые возникают на их пути», – говорит Мэлоун.