Дорогие мои мальчишки

К тому времени Мастера уже закончили работу. Синегорцы готовились к походу на Фанфарона. Но сквозняки, посланные Фанфароном, уже проникли через щели в жилище синегорцев. Вскоре во дворце узнали, где скрываются Амальгама, Изобар и Дрон Садовая Голова. И Фанфарон послал боевые ветролёты к Лазоревым Горам, где скрывались синегорцы.

День был дождливый, ливень не прекращался ни на минуту. Ветры гнали к горам густые тучи, и в них скрывались ветролёты. Но Дрон Садовая Голова бросил у подножия горы горсти семян, и вьюнки тотчас взобрались к тучам по струям дождя, а несколько побегов успели обвить даже молнию, метнувшуюся из тучи. Зелёная плотная сеть поднялась до самого неба вокруг жилища синегорцев, ветролёты Фанфарона запутались во вьюнках, как мухи в паутине, и рухнули на землю.

Теперь синегорцы сами стали готовиться к штурму дворца. Ночью накануне штурма синегорцы заменили все старые флюгера в стране новыми. Тысячи флюгеров, наделённых тайной силой, изготовил усердный Изобар. Перед тем как выступить в поход, Мастер Амальгама дал каждому синегорцу посмотреться в его новое зеркало, и каждый, кто смотрелся в него, становился ещё храбрее, ещё искуснее и вернее своему делу.

И вот наступил день штурма. Стрéлки всех флюгеров повернулись остриями в сторону дворца. Синегорцы выступили в поход. Изобар вооружил их своими новыми чудодейственными стрелами. Воины-синегорцы держали пики с хрустальными наконечниками, и за каждым копьём выгибалась маленькая радуга. И, кроме того, каждый воин-синегорец был вооружён небольшим зеркальцем, укреплённым на запястье, и лукошком с семенами вьюнка. На рассвете корабли синегорцев тихо подплыли к берегам острова.

Развернув семицветное знамя, синегорцы бросились на штурм. Со стен дворца ударили буремёты. Ветры рванулись было навстречу синегорцам, но ни один флюгер на крышах не дрогнул. И тут произошло великое чудо. Столько труда и ярости вложил в свою работу славный оружейник, что Ветры ничего не могли поделать с флюгерами. Флюгера вышли из повиновения. Как ни дули Ветры, как ни раздували они щёки, всех их повернуло в одну сторону: на дворец Фанфарона!.. Потому что тысячи стрел, которые пустили синегорцы, были сделаны из того же чудесного металла, что и новые флюгера. Они пробивали встречный ураган, увлекали за собой воздух и сами рождали новый могучий ветер. И старые Ветры были вынуждены подчиниться. Ураган потряс дворец Фанфарона, сметая со стен стражу. А затем радужные лучи от тысяч маленьких ручных зеркал обступили замок, плющ и вьюнки мигом обвили эти лучи до самых зубцов стены. По зелёным качающимся плетям вьюнков и плюща, как по верёвочным лестницам, карабкались синегорцы. Они ворвались во дворец. Ветродуи были перебиты. И вскоре над главной башней замка взвилось семицветное знамя синегорцев, знамя Большой Радуги, предвестницы доброй погоды и ясного счастья.

Жилдабыл пытался бежать из дворца на ветролёте, но разъярённые Ветры схватили его, и так как каждый из них дул в свою сторону, то главный Ветрочёт был разорван на части. Перепуганного короля нашёл под лестницей Изобар.

«Ну, — сказал оружейник, — теперь ты Фанфарон Последний, более поздних уже больше не будет».

А Мастер Амальгама метался по галереям и переходам дворца в поисках Мельхиоры. Он обошёл башни и казематы.

Наконец в одном из подземелий он нашёл сморщенное, исхудавшее, безобразное существо. Несчастная закричала, увидев Мастера, и прикрыла ладонями лицо. Но хриплый голос её показался сладостно знакомым Амальгаме.

«Кто ты?» — спросил он, боясь ошибиться.

«Ты не узнаёшь меня? Я была когда-то твоей любимой. Теперь я могу умереть спокойно, ибо знаю, что ты остался верен своей правде. Но я не в силах жить при таком уродстве».

«Погоди! — воскликнул Амальгама. — Если ты веришь моей любви, взгляни в это зеркало».

«Нет, я не могу смотреть! У меня нет больше сил хотя бы ещё раз взглянуть на своё безобразие».

И она упала замертво на сырой пол.

Амальгама бросился на колени, приложил к её губам зеркало и увидел, как оно помутнело на мгновение. Значит, Мельхиора была жива. Он поцелуями согрел её помертвевшее лицо и насильно заставил смотреть в зеркало. Превозмогая отвращение, вгляделась в стекло Мельхиора. Но вдруг что-то прекрасное мягко проступило в глубинах зеркала. И, глядя в стекло, Мельхиора почувствовала, что лицо её подчиняется чарам зеркала и черты яснеют, морщины расправляются, язвы заживают, она с каждой минутой хорошеет.

«Смотри же, смотри!» — говорил Амальгама.

Она смотрела в зеркало пристально, не отрываясь. И вдруг увидела, что по-прежнему хороша, — нет! ещё прелестнее, чем была прежде!..

И, когда они вместе вышли на балкон — Мастер Зеркал и прекрасная Мельхиора, — синегорцы встретили их радостными возгласами. Все потрясали копьями, и хрустальные наконечники вскинули вверх тысячи разноцветных отблесков, и они слились в торжественную радугу, которая выгнулась над ними в небе. А Дрон Садовая Голова сыпал вокруг семена цветов, и тотчас же на этом месте распускались розы и лилии.