Dорого & Gлупо

Немного о нашей дружной компании. Авиавладелец, его зовут Петя, сделал деньги на ваучерах, затем немного посидел в каком-то министерстве, и вышел оттуда видным нефтяником. Его любимая супруга Марианна (оттенок – яркий блонд, наращенные волосы, ногти и губы) подцепила его где-то на этапе министерства, где, судя по ее вниманию к размеру порций, работала в столовой и звалась просто Машей. Подруга Марианны – Эльвира, недавно развелась с мужем, владельцем ночного клуба, в котором, судя по ее внешнему виду (оттенок – огненно-рыжий, длина ног – запредельная, размер груди – гордость отечественной пластической хирургии), она подвизалась в непосредственной близости от шеста. Марианна хочет свести Эльвиру с Антоном, который управляет сетью бензозаправок и в наше энергоемкое время считается весьма перспективным кавалером. Свести-то их свели (сама слышала), но сомневаюсь, чтобы Антон мечтал видеть Эльвиру каждое утро. Я лично вздрогнула, когда ее впервые увидела.

Разговор (ну, разумеется!) вертелся вокруг отстойного сервиса Куршевеля и жадных французов. Петя горячился: «Лягушатники совесть совсем потеряли!» Приписка к счету – нормальная ситуация. В ресторанах цена на икру повышается чаще, чем на нефть. В бутиках в «русский сезон» выставляют вещи позапрошлого сезона по цене будущих коллекций. Лыжные инструкторы, не краснея, требуют по пятьсот у. е. в день. А без огромных чаевых, которые, судя по публикациям во французских СМИ, так оскорбляют гордых галлов, вам даже белье в номере не поменяют.

Сижу, жую блины с маслом (решила подыграть и отказаться от «такой дорогой икры», второсортной, между прочим) и размышляю. Лично я французов прекрасно понимаю, более того – одобряю. Только идиоты, увидев, как изощренно понтуются в Куршевеле мои соотечественники, откажутся подзаработать. Тем более что наши олигархи ведут себя как мелкие поцы: в ответ на хамство молчат в тряпочку и удваивают чаевые, потом, когда меркантильность обслуживающего персонала переходит все границы, начинают жаловаться, затем «бунтуют» – меняют отели (ой-ой, испугали!). В ответ на эти подрыгивания французы еще сильнее взвинчивают цены, а чтобы мало не показалось, запрещают привозить своих лыжных инструкторов – это-де нарушает местную монополию! В итоге самые гордые русские во всеуслышание объявили, что ноги их в «распроклятом Куршевелево» больше не будет, и купили туры кто в швейцарский Санкт-Мориц, кто на итальянскую Кортину д`Ампеццу. Но вскоре вернулись притихшие: там, рядом с принцем Уэльским и Софи Лорен, наши – никто и нигде, увы!

Французы эту тенденцию отследили и теперь вообще совесть потеряли. Наши же смирились и вступили в партизанскую войну с обслуживающим персоналом. Даже самые пьяные олигархи теперь изучают счета чуть ли не под лупой, и отказываются их подписывать, узрев хоть одну лишнюю рюмку водки.

Я держусь от сведения счетов с потомками Наполеона подальше. Во-первых, нужно помочь бедным членам Евросоюза. Во-вторых, они же не мои деньги воруют?.. А Петя все повторял: «Они просто не понимают, что будет с Куршевелем, если отсюда уедут русские!». Да ничего не будет, вместо русских приедут какие-нибудь богатые узбеки или иранцы, и все пойдет по-старому. Да и наших отсюда дустом не вытравишь: пока Абрамович и Прохоров здесь, и остальные тоже будут.

13 января

Добро пожаловать в Москву – один из самых дорогих мегаполисов мира и обитель миллионеров, их здесь живет больше сто тысяч (это для тех алчных провинциалок, кто еще не в курсе, хе-хе). Здравствуй, лучший город Земли!

Я люблю возвращаться в Москву. Меня будоражит местный ритм жизни, истеричность москвичей, суетливость гостей столицы, строительный ажиотаж мэра Лужкова, тотальные «пробки», вечные опоздания на встречу и, конечно же, буйная светская жизнь. После сумасшествия Москвы любой город мира выглядит заброшенным полустанком. Правда, мне говорили, что в Нью-Йорке и Токио похожий ритм жизни, но я там не была, да и не тянет полсуток лететь, чтобы увидеть то же, что я имею здесь и сейчас.

Вот уже полгода, как я живу не дома. Теперь я – ячейка общества. Хотя и гражданская (но я работаю в направлении Грибоедовского ЗАГСа!). Решение покинуть свою маленькую, уютную кооперативную жилплощадь далось мне нелегко: когда я в первый раз увидела квартиру Игоря, у меня чуть припадок не случился! Это был «еврейский ремонт» во всей своей красе: до умопомрачения ровные стены, паркет, инкрустированный ценными породами какого-то азиатского дерева, кухня, объединенная со спальней, и ванная размером со всю мою квартиру. Плюс сухой камыш в вазах из лазоревого стекла, разноцветные пластиковые табуретки из IKEA и пестрые «дворцовые» гардины из полиэстера… Н-да, не удивительно, что личная жизнь у него пошла наперекосяк. На всякий случай я аккуратненько так уточнила: «Чьих кистей сей антураж?». Игорь виновато улыбнулся: «Ну, Анжела ходила в школу дизайна и сказала, что так положено».