Дорогой чужого проклятия (СИ)

Шеррайг улыбнулся, правда только губами, а в глазах его я увидела тоску и поняла о чём он думает — были бы у него силы, он бы скрутил этих двух магов и уже доставил к королеве и принцу.

— Не грусти, ушлый Шеррайг, — сказала я ему. И мы отправились спать, а на следующий день нанесли визит королеве вместе с принцем.

Разговор начал принц, видимо, его это изводило все два дня, и как только мы остались одни в покоях королевы, он бросился в атаку.

— Матушка, Вы своим желанием разлучить меня с Софи чуть не погубили нас всех! — слегка обобщил он, убить-то собирались только его.

Я стояла рядом с Шеррайгом, держась за его руку и почему-то даже глаза стеснялась поднять. Принц, кстати, тоже стоял, изобличающе воздев руки и устремив на мать обвиняющий взор, а сама королева сидела в кресле, изящно пристроив руки на подлокотники и чуть склонив голову.

Она слегка побледнела — я всё же бросала на неё взгляды украдкой, но каяться и признаваться не спешила. На ней было роскошное платье изумительного синего цвета, от чего я чувствовала себя совсем неловко. На её фоне я вообще ощущала себя слишком большой, слишком неуклюжей и, пожалуй, даже вульгарной и слишком простой. Вдобавок ко всему я была в брюках и с кое-как заплетёнными в косу-колосок волосами, нормальную косу я уже заплести не могла после Храма Судьбы и Смерти.

— Объяснитесь, сын! — величественно, но немного взволнованно сказала королева. Вот интересно, они всегда так пафосно общаются, даже когда никого рядом нет?

И принц объяснился, его фразы были безукоризненно вежливы, но сочились ядом, он явно очень злился на мать.

После принца Шеррайг вкратце пересказал то, что мы подслушали.

— Не понимаю, — королева вскочила и, уже не скрывая волнения, заходила по комнате. — Я же чувствую ложь! Вы мне не врёте… но и он ни разу не врал! Он… — она немного запнулась, — Он всегда так поддерживал меня! Не может быть, чтобы за всеми этими убийствами стоял именно он. Просто не может быть!

— Вызовите его сюда, — предложил принц, — и давайте вместе поговорим.

— Я бы выждал, — вдруг подал голос Шеррайг. — Пусть появится, когда сам решит. Иначе мы спугнём магов. Более того, — продолжил элронец, — нам бы убедить его этих магов сдать. Вы ведь всё равно не планируете его казнить? — довольно-таки бесцеремонно обратился он к королеве, а она явно к такому не привыкла.

— Прекратите! Немедленно прекратите! — прикрикнула вдруг она. — Да кто Вы вообще такой? Вы заявляетесь сюда, наговорив неизвестно что моему сыну, настроив против меня, поливаете грязью человека, которого я уважаю и которому всецело доверяю!

Ну всё, — подумала я. Сейчас она позовёт стражу и мы прогуляемся в тюрьму. Ну или уйдём порталом, но потом нас будут травить по всему королевству.

Но события закрутились совсем неожиданно: на голове королевы стала проявляться корона, и Шеррайг задвинул меня себе за спину. На короне сиял огромный алмаз — тот самый Алмаз Сандерланда, вокруг было множество других драгоценных камней, но взгляд притягивал именно Алмаз.

— Не смотри, — велел мне Шеррайг, и я хоть и с трудом, но всё же отвела взгляд.

Королева сверлила глазами элронца, и Алмаз начал гудеть, а амулет в моём сердце опять начал нагреваться.

— Кто ты? — голос её не подразумевал возможности не ответить или ответить неполно. Мне вот, например, захотелось ей всю свою биографию рассказать. Но, спасибо амулету, я молчала.

— Матушка, что Вы делаете? — ужаснулся принц. — Шеррайг и Ая единственные, кому я верю в данном деле!

— Это-то и подозрительно, Эрих, — усталым голосом произнесла королева. Но тут же её голос обрёл прежнюю силу и властность — она снова перевела взгляд на моего элронца:

— Говори, кто ты!

Алмаз в её короне гудел уже в полную силу. Шеррайг же нарочито небрежно поправил манжет на рукаве и, снова подняв глаза на королеву, совершенно без трепета и уже даже без толики уважения, скорее, раздражённо сказал:

— Шеррайг. Ваш сын говорил Вам уже вроде. А если Вы не перестанете тыкаться мне в мозг своим дурацким Алмазом, я у Вас его отберу. — И бросил извиняющийся взгляд на принца, — Простите, Ваше Высочество.

— Мама! — просительно-укоризненно позвал принц, и Алмаз замолчал, а королева устало опустилась в кресло, закрыв глаза.

— А Вы не очень-то вежливы, Шеррайг, — сказала она вдруг, как ни в чём ни бывало, даже с долей кокетства. Но Шеррайг тон не поддержал:

— Я был более, чем вежлив, учитывая, что Вы собирались вывернуть мой мозг наизнанку, — мрачно огрызнулся он.

— Ваше Высочество, — перевёл элронец взгляд на принца, — а как Вы смотрите на то, чтобы сломать ногу или руку?

Мы с королевой опешили, но принц и Шеррайг друг друга поняли. Эрих-Карл-Филипп невесело усмехнулся и кивнул:

— Всё лучше, чем шею на охоте…

Глава 14

Ая