Дорогой чужого проклятия

И я поняла, что очень даже желаю, только вот не умею совершенно, о чём и сообщила. Это, как ни странно, Эдуарда воодушевило. Некоторая заминка, правда, вышла с тем, что именно рисовать. По-настоящему мне хотелось рисовать либо элронца, в его настоящем облике, либо проклятый лес. Ни то, ни другое я не была готова поведать своему неожиданному учителю рисования.

– Давайте натюрморт, – вздохнула. И мы стали рисовать натюрморт – кувшин с цветами и пара яблок.

Теперь главное не увлечься и не пририсовать яблоку хищный элронский глаз – хихикала я про себя.

Время летело незаметно, просто в какой-то момент, подняв голову от мольберта, я обнаружила Шеррайга – он стоял и рассматривал картины, как и я, пару часов назад.

– Шерр! – воскликнул Эдуард и поспешил к моему элронцу, на ходу вытирая руку от краски.

– Эд, – они пожали друг другу руки, и Шеррайг хлопнул художника по плечу.

– Твоя… – тут художник замялся, – подруга отказалась брать картину!

Вот ябеда, мне сделалось даже немножко смешно. Кажется, Шеррайгу тоже.

– Я рад, что у неё хороший вкус, – невозмутимо сообщил он, но краешек губ дрогнул в едва заметной улыбке. И Эд шутливо двинул его кулаком в плечо.

Пользуясь случаем, я рассматривала художника, хотя взгляд тянулся к элронцу. Эдуард был на полголовы выше Шеррайга, обладал чуть менее рыжими, чем хозяйка дома, но такими же вьющимися волосами – таки действительно племянник?; серыми глазами и более плотным, чем мой элронец, телосложением. Но ни у кого не возникло бы сомнений, кто из них опаснее. А для меня не возникало и вопроса кто привлекательнее. И от этого знания сердце то сладко замирало и пело, то грустило. Но это всё было гораздо лучше, чем молчание.

* * *

Ужин прошёл мирно, тихо, почти по-семейному. София и Эдуард – действительно племянник, рассказывали последние новости и сплетни. В частности, мы услышали что же послужило причиной обращения к Мэррою. Я не знала, что именно и насколько подробно рассказал или планировал рассказать Шеррайг, поэтому, в основном, молчала, предоставляя элронцу самому вести разговор. Разве что изредка вставляла требуемые для поддержания светского разговора, ничего не значащие фразы.

В Сандерланде активно убивали сторонников королевы. Само по себе это, конечно, не есть хорошо, но и не настолько плохо, чтобы просить помощи у заграничного мага. Вся проблема была в том, что убивали близкие, самые близкие, самые родные люди. На которых стояла защита от внушения, и сигналка на попытки внушения, и ещё всякие-всякие защиты… Не помогало. Ничего не помогало. Сигналки не срабатывали, защита оставалась нетронутой, а люди убивали. И потом ничего не могли пояснить, максимум припоминали, что “он мешал”. Чему? Кому? Чем, в конце концов?

После третьего убийства, когда маги и следователи опять развели руками, королева решила обратиться за помощью к самому универсальному и разностороннему магу нашего времени – к Мэррою, как вы, несомненно, помните и догадываетесь.

Есть ли уже у Мэрроя какие-то результаты – а он прибыл неделю назад, пока неизвестно. Но королева полна надежд. И послезавтра даёт бал в честь Мэрроя и налаживания отношений с соседями…

Тут Шеррайг оживился:

– На бал можно попасть?

София-Елена недовольно наморщила носик и укоризненно встряхнула кудряшками:

– Тебе для дела, или просто девочку выгулять?

Я чуть не подавилась и с интересом стала ждать ответ элронца. Нет, я-то знаю, что по делу. Но, может, как-то осадит? Шеррайг выразительно поднял бровь и молча смотрел, и под его взглядом она немного даже смутилась.

– Ладно, прости. Постараюсь достать приглашения, – примирительно сказала София. – И ты, Ая, тоже прости. – Она адресовала мне такую же обворожительную улыбку, как и утром. Но в этот раз я не торопилась её прощать, хоть и кивнула.

Когда мы уже выходили из столовой, она придержала Шеррайга за рукав:

– Шерр, – чуть замялась. – Ко мне скоро придёт гость…

Элронец чуть наклонил голову, давая понять, что слушает. И что её лёгкий румянец не остался незамеченным. Я попыталась отцепиться от Шеррайга, чтобы незаметно отойти – не люблю смущать кого бы то ни было, но он не отпустил.

– Он придёт порталом, – наконец, добралась до сути София-Елена. – Ко мне в спальню. А потом, утром, так же уйдёт. – И она почти весело посмотрела на Шеррайга.

– Я понял. Когда почувствую портал, не вбегать к тебе в спальню с саблей наголо, – вернул усмешку элронец. – Хорошей ночи.

София-Елена благодарно ему улыбнулась, пристально посмотрела на меня и сказала ему, видимо, вкладывая в это какой-то особый смысл:

– Тебе – хорошего вечера.

И мы, наконец, покинули дверной проём.

Я не хотела ещё спать и расставаться с Шеррайгом тоже не хотела, но все вопросы, которые можно было бы задать, как назло, вылетели из головы. А говорить что-то совсем глупое не хотелось – меня изрядно беспокоило, что подумает обо мне этот конкретный элронец. Поэтому, когда он вдруг предложил прогуляться, боюсь, я выказала куда больше энтузиазма и радости, чем полагается скромной девушке.

А после прогулки, мы сидели у Шеррайга в комнате и играли в шахматы.