Дорогой плотин

Иван разглядывал остальных. Их наглость была не столь очевидна, да и ширина плеч поменьше. Выделялись животы под блестящими курточками. Они, вообще, были похожими, только ростом сильно разнились. Оба щекастые и с маленькими глазёнками. Изучали обстановку издалека, оставляя за главарём право на дознание. А то, что первый тип был главарём, стало понятно сразу.

— А почему ты такой дерзкий? — даже будто искренне удивился наглый. — Откуда вы такие, вообще, тут нарисовались? Из Абика, что ли?

Андрей начал накаляться. Иван, заметив напряжение друга, попробовал обстановку разрядить.

— Не, мы с ГЭС. Туристы мы. Путешествуем.

— А, туристы! То-то я гляжу, барахло у вас чудно?е какое-то. И чё, туристы, чего у вас интересного есть? — наглый присел на корточки, ещё разок сплюнул в костёр. Напарники подтянулись поближе. — Вы не очкуйте, чисто интересно просто, — наглый заржал.

— Вот, тушёнка у нас есть. Интересует? — Иван начал ёрничать, Андрей белел бешенством, но пока сдерживался в молчании. Лишь сжал кулаки.

— Какая ещё, на хрен, тушёнка?

— Говяжья. Из старых запасов. Не хотите?

— Ты, это, не очень борзей. Договоришься сейчас. Короче, часы там, навигаторы, фотики какие? Есть чё?

— Часы и компас имеются, а как же! В походе нужное дело. А чего вам так наше снаряжение любопытно?

— Слышь! Ты задолбал! Выкладывай, давай! — предводитель обозлился, перешёл сразу к главному. Предисловия закончились.

Андрей вскочил, Иван тоже приподнялся, загородил Андрея, одновременно утихомиривая.

— Чего ты грубишь? — Иван тоже начал накаляться. И им обоим было всё равно, что сейчас они были в меньшинстве. Назревала драка.

— Ну, всё, достал! — наглый махнул рукой, кулак просвистел мимо, а сам наглый согнулся пополам, получив удар в живот. — Ах ты, су… — договорить ему не дали, обрушив на землю.

— Э, хрена вы делаете?! — подельники высунули ножи, но даже с оружием были довольно робки и трусоваты. Андрей схватил здоровенный сук и резким движением жахнул низкого по руке. Тот взвыл, матерясь, и выронил нож. Высокий, затравленно поозиравшись, ринулся вон с поляны. За ним, рассылая угрозы, ломанулся и второй.

— Незваный гость хуже татарина. Подымайся и вали за своими дружками, — Андрей попинал лежачего бандита. Тот закряхтел, но встал, пошатываясь.

— Хана, вам, козлы, — плохо ворочая языком, тыча в ребят кривым пальцем, пригрозил тип. — Так просто вы не уйдёте.

— Давай, давай, ползи отсюда, — Иван взмахнул палкой. Предводитель вздрогнул и поплёлся в кусты.

Ребята уселись.

— Вот ведь мерзавцы! Ужин весь испортили, — Иван взял миску.

— Надо линять отсюда. Этот главарь их сильно обиделся. А такие ублюдки обиды не прощают.

— Это верно. Надо менять место дислокации. Отдохнули, называется.

— Так что, давай, доедаем и собираемся отседова.

— Лишний штришок нехороший к этому миру. Хотя, конечно, хулиганы везде сыщутся. Но наглость какая, а? Не ждали они будто сопротивления никакого. Это что ж, народец местный, получается, безропотно выкладывает всё, только на него прикрикни?

— Ну, всё ж таки они с ножами были. Но, вообще, ты прав, конечно, непуганые они совсем. Брр! Прямо снова накаляться начинаю, как вспомню рожи эти. Так, чего, хорош, собираемся?

Они покидали веши в котомки, прибрали кругом, зарыли банку консервную, засыпали костёр.

Вечер накинул вязкие сумерки, заросли будто загустели. Ребята пробирались на дорогу.

— Слушай, так они, если чего — или тут же и окопались, или здесь пойдут. Надо, может, в сторону податься? — предположил Андрей.

— Может, мы чуть в бок свернём, да где-нибудь в кустах и перекантуемся.

— Чего, прямо в зарослях?

— Ну, а чего, как раз и маскировка подходящая будет.

Они свернули с тропинки и сразу окунулись в «джунгли». В полутьме их цепляли какие-то «лианы», кусты, ветки, ноги путала крепкая трава.

— Вот ведь разрослось! — чертыхался Андрей.

— Ты не сильно ори, а то смысла в наших прятках тогда, — упрекнул друга за громогласие Иван. Андрей послушно притих, но ругаться, уже шёпотом, на растения не перестал.

Они шли таким нескорым образом до тех пор, пока темнота не стала — хоть глаз выколи.

— Всё, хорош. Падать надо, — скомандовал Иван, отдуваясь. — Грязные мы, наверное, как черти.

— Слушай, Вань, дождь будет? Давай, может, под ёлку заползём? Всё ж укрытие, — Андрей указал на еловые ветки, которые впотьмах самоопределись колкостью и запахом.

Они подлезли под дерево, на ощупь раскатали подстилку и улеглись. Головы кружило от пережитого, тело ломило усталостью, под боками буравились корни, но друзья почти сразу погрузись в сон. Ивану снилась родная деревня. Деревня была узнаваемой, но она была словно воткнута посредь высоких домов, широких улиц. Это был почти и не сон, это была почти действительность. Лишь только огромная плотина, перегораживающая борисовские пруды добавляла свойственной сну несуразности.

А Андрею ничего не снилось. Лишь промелькивал образ Оли Ореховой, да быстро пропадал. В последний раз явилась она ему под утро и молвила: