Дорогой плотин

Иван не узнавал друга — обычно нелюдимый, Андрей сложно всегда шёл на контакт. А в этом мире он так, вообще, всех врагами считал и только что не рычал. Откуда вдруг эта дружественность к очередному случайному персонажу?

— Эээ… а чего случилось, расскажи? — хотелось ему знать подробности Андреева «спасения».

— Да я не в ту сторону ломанул по дороге, затерялся. Вышел в деревню. Точнее, дачи вроде. А тут как раз эти бандюки подъезжают — видно покружили по округе, нас поискали и вернулись на базу. А база у них — хоромы такие! Но не суть. Я как увидал машины здоровенные их (на дороге, как мы вылезли, я их заприметил), тыр-пыр по сторонам, везде заборы, я как мышь в углу запертая. Тут раз, Володя из калитки выходит. И, видать, внешность у меня затравленная была, да и парень понятливый…

— А чего тут понимать? Субъект шарится, едут джипари здоровенные, ясно же, что нужно или за шкирман и сдавать, или прятать. Джипы мне с предыдущего дня ещё не понравились, поэтому выбрал второй вариант, — пояснил Володя, крутя баранку.

— Ага, я шнырнул в калитку. И затаился. Джипы проехали, я хотел назад сунуться. Да только из дворца этого бандитского народ начал шастать туда-сюда.

— Да баб по избам ищут, шатаются везде. Я в этой деревне несколько дней провёл — снял у бабушки комнатку, отдохнуть, помыться. Так она про этих отморозков чего только не рассказывала, — он горько усмехнулся.

— В общем, Володя предложил мне перекантоваться до темноты, пока эти не утихомирятся. И так получилось, что я разговорился. Ну, да, сам не ожидал, — Андрей увидел в зеркале вопрошающий взгляд Ивана.

— Дерябнули, наверное? — подмигнул Иван.

— Не без этого, — кивнул Андрей. — В общем, Володя, как узнал, куда мне надо, взялся с утра подвезти. А тут я ему и, вообще, всю подноготную выложил. Паспорт показал. И это… Володя не просто поверил, он с нами хочет.

— Куда с нами? — опешил Иван.

— Ну, туда, в шестьдесят девятый.

— На экскурсию, что ли?

— Иван, я понимаю, некоторую наглость своей просьбы и, вообще, полный авантюризм. Все мы… ну, в наше вот время, то есть, смотрели фильмы и читали книжки про всякие временные парадоксы. Я уж, если верю в это (признаться, не до конца — но посмотреть на вас любопытно, и в сумасшедший дом я вас не повезу), то и последствия всякие должен предусматривать.

— А что ты имеешь в виду под последствиями?

— Не охота вам лепить банальщину про бабочку от Брэдбери… не читали? Ну, короче, смысл в том, что если человек лишний, то есть, из будущего в прошлое попадает, то он там инородное тело и каждое его действие, даже самое незначительное, может будущее кардинально изменить. То есть если вы в будущее ездите, то вроде никакой такой опасности. А вот если в прошлое… Вы же не были в прошлом? — этот Володя будто каждый день имел дело с путешественниками во времени. Видно, что просто развлекался — интересно брешут парни, чего ж не подыграть.

— Не, вроде нет.

— А как же Сёма, Андрюх?

— А! Точно! Мы тогда до революции побывали. Но вроде не было последствий. Если, конечно, самого Сёму не считать.

— Вроде не было, да.

— О, вы и в прошлом, значит, побывали! Но, в общем, наверное, это не обязательно. Это ж всё в кино, для интересности добавляют. А как на самом деле, кто знает. В общем, я бы рискнул, я ж ничего не теряю. То, что вы не мошенники, это точно. А я отдыхаю, в отпуске — чего мне не попробовать?

— А как же риск?

— Риск? Ты про то, что если я не вернусь? Хм, — Володя задумался. — Сейчас, погоди. — Он стал смотреть в зеркало заднего вида. — Вроде нет их, а? — обратился он к Андрею. Тот тоже оглянулся.

— Вроде не видать. Мы с утра только поехали, один их хмырей заметил меня, как я в машину садился. И давай шуметь. Только они пьяные все были. Но зашебуршились, поэтому мы гнали. И тебя, вот, поторопили. Но вроде нет преследования.

— Так вот, про риск чего я думаю. То есть, если мы версию берём ту, что вы излагаете: вы возвращаетесь путём перехода через плотину (этот момент я не очень уяснил, ну да ладно), я, допустим, увязываюсь за вами; смотрю, как чего, а потом назад с вашей же помощью. Вот. И, допустим, что самое страшное для меня может быть — я туда, «к вам», попадаю. А назад никак не получается. Это ж плохой вариант как будто? То есть застреваю в Советском Союзе со своим мозгом начала двадцать первого века. Так, выходит?

— Вроде как. Вон, Сёму мы нашего вспоминали. Он же как раз так и застрял. Лет на десять. Не особо радостно ему вроде было. Поэтому ты бы подумал. Родственники, друзья, привычный уклад. Это нам непонятно, как тут, вообще, жить можно, обратно скорее хочется. А тебе-то всё тут привычное и родное.

— Да в том всё и дело, ребят! Что, как чужой я на этом празднике жизни. Вы не поглядите, что похож на всех тех, кого вы тут видели.

— Разных мы видели. Мы, в целом, жизнь тут не поняли.