Дорогой скорби: крушение Ордена (СИ)

— На нём висели какие-то странные доспехи. Цельные. И да — на них было потёрто солнце. На нагруднике. Его пытались вывести.

Услышав это, Азариэль поймал веяние уныния. Судя по описанию, это явно был предатель из Ордена, организовавший ритуальное убийство, а значит, их уже не спасти. Помыслив об этом, парень выбросил мысль, переведя всё сознание на допрос.

— Мужчина или женщина? А по расе?

— Очень высокий бретонец. Мужчина. У него округлое лицо и родимое пятно в виде звезды.

— Рыцарь Андерсон, — помявшись, вымолвил Ремиил. — Что ж, теперь мы знаем, что это акция люциитов.

— Он сказал, что он из Ордена!? — прильнул к столу Азариэль, угрожающе нависнув над охотником, отчего тот поёжился.

— Не мешайте!

— Да. Он говорил, что несёт своду от морали и Империи. Говорил, что создание этих, мать их за ногу, культов, поможет распространить великое учение освобождения.

— Как вы с ним познакомились? — бесстрастно продолжает страж.

— Я его встретил, когда он блуждал около города. А потом он поведал мне, что желает заняться делом. Так я ему и сказал, чтобы он искал работу, а он мне — «хочу помочь жителям города быть свободными» и подсобил меня на создание культа.

— Скажите, культ ещё будет собираться?

— Да, у них сегодня в ночь должно быть собрание. К северу от города.

— Вот и прекрасно, — записав слова охотника и ударив ладонью по столу, чуть повысил голос стражник. — Что ж, теперь этим займётся стража Чейдинхола.

— Эй! — напомнил о себе Ремиил, ступая вперёд и скидывая мрак тени. — Этим занимаемся мы!

В ответ лишь холодная речь воителя, без эмоций, угроз или самодовольства, лишь серый официоз:

— Из допроса ясно, что это попытка свержения власти графа чейдинхольского, выступление против порядка управления в этом графстве, а значит, дело переходит под юрисдикцию городской стражи. И не путайтесь у нас под ногами.

Двое отстранились, выдав лёгкий поклон, направились к выходу из темниц и по ходу ниспал кроткий вопрос:

— Что мы буде делать, Ремиил?

— Отправимся в таверну, конечно же. Теперь нам нужно всё обдумать и отдохнуть.

Чейдинхол. Глубокий вечер.

Вокруг Азариэля простирается обстановка, где радость с алкоголем льются рекой, а веселье является неотъемлемым аспектом этого места. Таинственная темень в тех местах, куда не проникает тусклый свет свечей и яркого камина, образует томную обстановку уюта, а будоражащие ароматы еды создают атмосферу чаяной радости и потерянного за порогом таверны комфорта.

За небольшим столиком, рассевшись на крепких тёмно-деревянных табуретах, расположились два эльфа, переглядываясь через стебли душистых луговых цветов, поставленных посередине стола, вторящих глазам молодой эльфийки. Одна из фигур— прекрасная девушка, довольно молодая для своей расы, поправляющая багрово-рыжий волос. Её одежда взмокла под дождём, стала темнее, но не золотые узоры на куртке и не внутренний свет приуженных очей, прикованных к собеседнику. Второй же — хмурого вида эльф, на лице которого повисла маска невыразимой печали, усиленная практически зажившим шрамом и бело-седым волосом.

— А ты почему седой? — вопросила девушка. — По тебе не скажешь, что ты лет двести бродишь по Тамриэлю.

— Наградили, — медленно ответил юноша. — Один некромаг из рода человеческого.

— Ох, и не повезло же тебе потерять золото волос. Вот что бывает, если повестись с людьми, и ты не мог не знать этого, а это глупость с твоей стороны, — надменно заявила девушка.

— Скажи, почему ты так не любишь людей? — удивился парень. — К чему все эти тирады о людях?

— Как говорила наша великая королева Айренн — людской род слишком молод, им правят страсти, и они губительны. Люди не могут править мудро.

— Айренн, — с усмешкой выдохнул Азариэль, переведя взгляд вглубь таверны. — Гэ‘эль, Первый Доминион давно пал, а с ним и все идеи эльфийского превосходства. Да и неужели все твои мотивы сугубо политические?

— Какая разница тебе? — вспылила девушка. — Или ты говоришь, что правление людей — достойно?

— Гэ‘эль, Война Междуцарствия давно окончена, а вместе с ней миновал и ваш шанс на… вашу власть. Как-никак, но людской император сидит на престоле и управляет всем континентом.

— Очень, очень мудро правит, — прозвучали слова, полные сарказма. — Мятежи, секты, еретики, голод, плодящиеся разбойники на дорогах, да распад вашего Ордена.

— Откуда ты знаешь про Орден? — возмутился парень.

— Ариан поделился. Он хоть и человек, но оказался очень дальновидным, — эльфийка сложила руки на груди. — И знаешь, думаю я права, ибо ваш Люций, подобен отражению всех пороков человеческих, а его безумное стремление к власти, её неистовая жажда — сущность человеческая.

— Мне кажется, что ты единственная из альтмеров, кто так думает, — чуть улыбнулся Азариэль.

— Не только я. И я, и мой друзья и мой брат разделяют эти идеи. Ох, если бы тебе повезло услышать медовые речи Андолемара, ты бы тут же передумал поддерживать людей.

— Ох, кажется мне, если бы была возможность, ты бы радовалась новой войне с людьми.