Дорогой сводный братец

Я наблюдал за ним в окно, когда он подошел к двери с букетом в руке. Надо же, какой пошлый выпендреж. Надо срочно что-то предпринять. Когда он поднялся наверх, чтобы зайти в туалет, я подстерег его в коридоре. Показал ему пару Гретиных трусиков и заявил, что она оставила их в моей комнате. Конечно, я поступил как полный урод, но меня оправдывает отчаяние.

Я тем более рассвирепел, когда она все же ушла с ним. А когда она прислала мне сообщение из его машины, я попросил ее вернуться домой. Она решила, что я, как всегда, ерничаю. Но это было не так. В тот момент мне и правда было плохо – я потерял силу воли, я хотел быть с ней.

Очень скоро зазвонил телефон. Я был уверен, что это Грета.

Меня охватил леденящий ужас, когда я понял, что звонит моя мать.

Она позвонила, чтобы сообщить, что возвращается в Калифорнию и что ее выписали из реабилитационного центра. Я был в полной панике, потому что понимал, мать не должна оставаться одна в ее состоянии. Мне придется уехать прямо сейчас.

Я не хотел расставаться с Гретой.

Но я должен был уехать.

Я послал Грете сообщение с просьбой вернуться домой со свидания, написав, что кое-что случилось. Слава богу, на сей раз она прислушалась.

Я знал, что мне придется сказать ей правду о матери, о том, почему мне приходится уезжать. Когда она пришла в мою комнату, она выглядела просто прелестно в синем платьице, подчеркивающем ее тоненькую талию. Мне хотелось заключить ее в объятия и никогда больше не отпускать.

Я рассказал ей все, что можно было рассказать о состоянии матери в ту ночь. Потому что она должна была знать, что я уезжаю не по собственной воле.

Все произошло так быстро… Я велел ей вернуться в ее комнату, так как не мог за себя ручаться. После долгих уговоров она, в конце концов, послушалась. Я действительно намеревался поступить правильно и держаться подальше от нее в ту ночь.

Я был в комнате один и уже скучал по ней, хотя она находилась в соседней комнате. И я решил открыть ее письмо, ожидая найти там советы по исправлению грамматических ошибок и критические замечания по поводу моей книги.

Но в том письме она сказала мне то, что мне никто никогда не говорил и что мне так нужно было услышать. Что у меня большой талант, что я вдохновил ее следовать своим мечтам, что она уважала меня, беспокоилась обо мне, что она очень хочет прочитать что-нибудь еще, вышедшее из-под моего пера, что ей безумно нравится моя писанина, что она мной гордится и верит в меня.