Дорогой темной, нелюдимой

– Вы помните настроение д’Эри во время визита? – поинтересовался я.

Ненавязчивый вопрос немного успокоил гадалку.

– Он выглядел очень взволнованным… Не знаю, как точно описать… Это было волнение, которое свойственно людям накануне важного события…

Элизабет задумалась, погружаясь в воспоминания.

– Мсье хотел узнать у вас, будет ли его дело удачным?

Гадалка вздрогнула.

– Нет-нет, – взволнованно ответила она, – мсье д’Эри никогда не интересовало гадание… Он был для меня другом, близким по духу. Для меня стало величайшим счастьем найти столь понимающего близкого человека.

Она закрыла лицо руками, пытаясь унять чувства.

– Прошу принять мои соболезнования, мадемуазель, – спешно добавил я. – Понимаю вашу боль утраты.

– Благодарю, – мадемуазель печально улыбнулась сквозь слезы.

– Возможно, д’Эри доверился вам как другу? Ваши слова помогут мне найти убийцу…

– Убийцу, – прошептала она, тяжело вздохнув.

– Полагаю, вы согласны, что смерть вашего доброго друга неслучайна.

Мадемуазель молча кивнула, прикрыв глаза.

– Мсье д’Эри ничего мне не рассказал, – ответила она, собравшись с мыслями, – ничего…

– Но вы чувствовали, что он скрывает какую-то тайну?

– Чувствовала… знала… и опасалась за его жизнь…

Слезы снова потекли из глаз Элизабет.

– Вы погадали на его будущее?

– Нет, никогда бы не осмелилась вмешаться в судьбу без согласия. Но даже не настраиваясь на гадание, я чувствовала опасность… Я пыталась намекнуть д’Эри, но он ответил, что сам прекрасно осознает свой риск.

Она отвела взор.

На этом я решил закончить беседу, опасаясь за рассудок Элизабет.

* * *

Поблагодарив гадалку за помощь, я вышел в приемную. Меня окликнул молодой статный офицер – жених Элизабет.

– Знаю, вы по просьбе Конди взялись за следствие смерти д’Эри, – сразу перешел он к делу, – как будущего супруга Элизабет, меня пугает ее нынешнее душевное состояние. Иногда мне начинает казаться, что моя милая невеста на грани безумия… Не знаю, чего наговорил ей чудак д’Эри перед смертью. Он чем-то напугал Элизабет, а его смерть только усилила страхи. Я очень люблю ее, и боюсь, что поблизости бродит убийца.

– Понимаю ваши чувства, – ответил я.

– Я не склонен верить мистическим историям, но я верю в изобретательность убийц. Мне, действительно, страшно не только за жизнь, но и за рассудок невесты. После свадьбы мы на время уедем из Парижа. К счастью, Элизабет согласилась оставить свое ремесло. Я знаю немало историй, когда мистики сходили с ума.

– Возможно, невеста рассказывала вам о д’Эри? – поинтересовался я. – Прошу вас вспомнить. Любая деталь может оказаться важной.

Офицер Репоташ задумался.

– Разумеется, я знал о визитах д’Эри, – ответил он, – как стороннику материализма, он мне показался немного сумасшедшим чудаком, которому нужен понимающий собеседник, чтобы окончательно не впасть в безумие. Я искренне сочувствовал его жене. Замечу, я никогда не позволял себе колкостей в адрес мсье д’Эри и всегда был учтив. Хотя мои друзья часто советовали мне всяческие шуточки для «мсье колдуна» – так они его называли.

– Полагаете, что д’Эри нуждался в понимании?

– Держу пари, с этой целью приходят все клиенты Элизабет. Им нужно, чтобы кто-то выслушал их бредни и сказал, что все будет хорошо, даже если дело – дрянь.

– Насколько мне известно, предсказания мадемуазель не всегда сулят удачный исход дел, – заметил я.

– Совершенно верно, иногда этим людям нужна и хорошая встряска, – сказал офицер, – Элизабет поступает с каждым по ситуации. Я даже восхищен ее мудростью, но такой труд опасен для рассудка, о чем я и говорил. Все равно присутствует увлечение мистицизмом, и уже фантазии не отличаются от реальности. Да и сами посетители могут увлечь в свое безумие, как покойный д’Эри. После его смерти Элизабет особенно беспокоит меня, кажется, что она верила всем его бредням, а теперь боится мистических убийц. Если старину д’Эри убили, то надо бы опасаться убийц обыкновенных.

По поводу «обыкновенных убийц» я не мог не согласиться с собеседником.

* * *

Вернувшись в наше временное пристанище, я узнал, что мадемуазель Люсиль пришла в гости к Аликс. Ольга сказала, что Люсиль знает о моих намерениях переговорить с нею, и будет рада ответить на все вопросы.

Люсиль очень привязалась к мсье д’Эри и называла его дядюшкой. Свою мачеху она звала тетушкой.

Мадемуазель не скрывала радости от оказанного мною доверия.

– Понимаю, мои слова могут помочь в поиске убийцы, – сказала она серьезно, – не знаю, кому мог помешать дядюшка д’Эри, он был так добр. Наверно, виной всему тайные знания, о которых говорит Шарль – теперь он наследник. Мне иногда страшно за него, он очень смелый, я бы испугалась.

Люсиль виновато вздохнула.

– Вы беседовали с дядюшкой на мистические темы? – поинтересовался я.

– Я пыталась, но он обычно прекращал разговор, поскольку обещал тетушке не «морочить мне голову».

Она пожала плечами.