Дорогой враг

— Это же нормально? — шепчу я, прежде чем всосать ее пухлую нижнюю губу. — Целовать тебя вот так?

Кажется, все в порядке. И даже лучше. И она отвечает на мои действия. Но мне нужны слова. Мне нужно знать, что это сводит ее с ума так же, как и меня. Делайла стонет мне в рот, щекоча мои губы. Ее тело выгибается дугой в моих объятиях, прижимаясь этими великолепными сиськами к моей груди.

— Да, — выдыхает она.

ДА. Мое новое любимое слово.

Губы растягиваются в непроизвольной ухмылке. Затем я теряюсь в Делайле. Никогда в жизни я никого так не целовал. Целовать ее — так чертовски приятно, что мое тело пульсирует от вожделения. Я проглатываю ее слабые вздохи, изучаю контуры ее рта. От невесомого скольжения ее языка по моему мой член становится таким твердым, что это причиняет боль.

Делайла целуется так же, как и делает все остальное — с полной решимостью. Она целует меня так, словно я ее слабость, тайное удовольствие. И это меня так сильно заводит, что мои движения становятся неуклюжими, неловкими и нескоординированными. Я жажду прикоснуться к ней везде, отчего мои руки не могут решить, с чего начать.

Я никогда не чувствовал ничего подобного.

К тому моменту, как мы отстраняемся друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, мы оба немного задыхаемся, а моя рука на полпути к ее рубашке. Еще чуть-чуть, и я окажусь в раю. Но Делайла отодвигается, и по ее щекам разливается прелестный румянец.

— Проклятие, — бормочет она, глядя на меня с ухмылкой.

— Проклятие? — налившись свинцом от возбуждения, я могу лишь слабо контролировать себя, чтобы снова не притянуть ее к себе.

Покраснев, она трясет головой, словно пытается выбраться из тумана. И мне хочется втянуть ее обратно.

— Я никогда не думала, что буду целоваться с тобой на шезлонге, — говорит она. — Никогда не думала… не представляла, что это будет так… — она прерывисто вздыхает, — так приятно.

От ее признания по мне проходит новая вспышка возбуждения. Я обхватываю ее затылок и снова целую. Яростно, возможно, даже немного отчаянно. Потому что она убивает меня.

Делайла скользит ногой по моей, обвивая ее вокруг моего бедра. Она сжимает руками мою рубашку, короткие пряди моих волос. Агрессивно, жадно. Из меня вырывается рык, и я перекатываюсь, вдавливая Делайлу в шезлонг. Она лишь издает звук протеста и замолкает.

Ее губы распухли и приоткрылись, пока она лежит, задыхаясь.

— Я… — Я посасываю ее нижнюю губу. Она одобрительно бормочет, облизывая мои губы, прежде чем снова пытается заговорить. — Я думаю, мы должны…

— Остановиться? — я тверд, как скала. Мой пресс болит от желания. Двигайся постепенно. Она хочет делать все медленно. Я дам ей все, что она пожелает. — Хорошо. Дай мне минуту…

Она касается моей щеки и медленно поворачивает мою голову, чтобы встретиться со мной взглядом. В ее глазах цвета ирисок столько тепла, что у меня в голове все путается.

— Забудь, что я говорила раньше. Я хочу тебя сейчас.

Мне требуется секунда, чтобы осознать сказанное. Но мой член сразу же упирается в ткань шорт, изо всех сил пытаясь вырваться наружу. Вероятно, сейчас тот самый момент, когда я должен успокоить ее и сказать, что я не против подождать. Что спешить некуда. Но не эти слова вырываются из моего рта.

— О, благослови тебя господь.

Она смеется, и я ловлю этот звук губами, когда мы падаем назад, а затем целую ее так, словно мне необходим воздух.

— Я никогда не умела ждать, — говорит она.

Я целую нежную, ароматную кожу ее шеи, обхватывая руками ее задницу.

— Никогда, черт подери, не меняйся.

Она покусывает мочку моего уха. Кончики ее пальцев щекочут мою кожу, когда она поднимает край моей рубашки.

— Сними ее. Сними все.

Такая требовательная. Клянусь, я чуть не кончил от одного ее приказа. Делайла Бейкер велела мне раздеться, Иисус.

— Да, мэм. — Я делаю паузу. — Подожди. Здесь?

Существовала причина, почему я противился раздеваться здесь, вот только не мог достаточно сосредоточиться, дабы вспомнить, в чем она заключалась.

— Да. Здесь. — Она поднимает голову. Ее волосы растрепаны, золотистого цвета глаза ошеломлены, и она ухмыляется, выглядя чертовски сексуально. — Если только ты не возражаешь…

— Все нормально. Поцелуй меня. — Я стону, когда она льнет к моим губам. — Этот нахальный рот. — Я погружаю в нее язык, пробуя ее вкус. — Боже, Делайла. Дай мне еще раз попробовать эти сладкие губы.

Она шумно выдыхает, скользя рукой вниз, чтобы обхватить мой член. Черт, как же приятно.

— Нет, подожди. Черт. Презерватив. — У меня перехватывает дыхание. — Нам нужен презерватив.

Из ее горла вырывается протестующий стон, когда она склоняет голову мне на грудь. Я пользуюсь моментом и прижимаю ее к себе, трусь стояком о ее киску. Она снова хнычет, и я прочищаю горло.

— Наверх. Сейчас.

Мы оба поднимаемся с шезлонга.

Добираемся до моей комнаты в неуклюжем танце, прерываемом частыми остановками, поскольку я продолжаю прижимать ее к любой доступной поверхности, чтобы поцеловать в губы, пытаясь насытиться ей, словно она моя последняя трапеза. Я изголодался по Делайле.