Дорогой враг

Закончив набросок, Блейз присела на раскладной стульчик и стала наблюдать за крестьянином. Ей казалось, что сердца двух послушных животных и человека бьются в такт друг с другом. Между всеми тремя чувствовалась абсолютная гармония, создаваемая общим трудом.

Эйдан Шоу (а это был он!) смотрел одним глазом на плуг, а другим вдаль, на еще не вспаханную землю. Он прошелся плугом вдоль всего поля. Потом развернул лошадей, двинулся обратно и только тогда увидел сидевшую перед мольбертом Блейз, прикрывшуюся от начинавшего накрапывать дождя серым плащом.

Эйдан отвел взгляд и сделал вид, что видит только плуг, лошадей и нераспаханное впереди поле. Это была прекрасная земля — чуть красноватая и плодородная. Такая есть только в Оксфордшире. Правда, сам Шоу больше привык к твердой йоркширской почве. Но он никогда не выказывал никакого неудовольствия происшедшей в его жизни переменой. Он был счастлив тем, что получил работу, на которую даже не рассчитывал, приехав на юг страны в поисках ответов на мучившие его вопросы. И долго не мог поверить в удачу, когда впервые встретился с Кейрой Уэсткомб, предложившей ему место конюха на своей ферме, самой большой в округе.

С тех пор прошло три года. А Эйдан даже и не приблизился к цели, ради которой оказался здесь. Или уже не хотел найти ее…

Размеренным шагом он дошел до конца межи. Блейз продолжала сидеть у кромки поля, склонившись над мольбертом. Она была так увлечена работой, что Эйдан невольно задержал взгляд на незнакомке. Найдя ее достаточно пухленькой, он сразу же проникся к ней симпатией. Ибо терпеть не мог дамочек, доводивших себя до голодных обмороков в погоне за тонкой талией. Издали Эйдану показалось, что неизвестная художница не пользуется и косметикой, хотя ее лицо заметно разрумянилось от холодного осеннего ветра. Руки девушки уверенно и быстро летали по холсту, а голова то и дело поднималась над мольбертом. Тогда Эйдан отворачивался и долго смотрел в сторону.

Он снова взялся за плуг, тронул лошадей и пошел вдоль межи в обратном направлении, подсознательно ища глазами незнакомку. Убедившись, что она сидит все на том же месте, Эйдан неожиданно почувствовал в душе непонятную радость.

Прошел час.

Когда Эйдан в третий раз проходил с плугом мимо Блейз, то остановился, вынул из кармана гаечный и ключ и наклонился, делая вид, будто поправляет лемех. Потом выпрямился и взглянул на часы. Настало время поить лошадей.

Блейз посмотрела поверх мольберта в его сторону, и на лице ее появилось удивленное выражение. Она не могла понять, почему пахарь, оставив в поле плуг и понуривших головы лошадей, куда-то направился. А Эйдан дошел до дальней кромки поля, где над травой возвышался цилиндрический пластиковый контейнер, взял два громадных ведра и наполнил их водой. Вернувшись, он поставил ведра перед лошадьми, отступил на несколько шагов и стал наблюдать, как они пьют.

Эйдан Шоу любил лошадей. Ему было всего шесть лет, когда они с матерью переехали жить на ферму в Йоркшир. Владелец фермы принципиально не пользовался тракторами, предпочитая пахать землю плугом, запряженным лошадьми. Этому же искусству он стал обучать и маленького Эйдана. Тот был на седьмом небе от счастья. Ибо ненавидел спецшколу, в которую его заставляли ходить. Не любил вообще города как такового. Он предпочитал жить на ферме рядом с животными, которые не демонстрировали ему лицемерной любви, но и не осуждали. Именно такую жизнь Эйдан считал идеальной…

Он, уже не таясь, посмотрел на женщину с мольбертом. Но вместо, казалось бы естественного, чувства превосходства сильного мужчины над слабым и несколько странным созданием он вдруг ощутил непреодолимое любопытство. Ему захотелось знать, кто она и почему расселась здесь, на кромке поля, с мольбертом, на холсте которого уже обозначились контуры его самого, пашни и тащивших плуг лошадей. Сознавая, как это все может глупо выглядеть, Эйдан, тем не менее, оставил плуг и направился к незнакомке.

По мере того как он подходил, Блейз начала озираться по сторонам и ерзать на стуле. Она совершенно неожиданно поняла, что осталась наедине с мужчиной, о котором не имеет никакого представления. Деревня находилась на расстоянии почти полумили. Пахарь был огромным, сильным, ростом под два метра. Из-под падавших на лоб прядей длинных черных волос блестели темно-карие глаза…

Подойдя совсем близко, он начал робко улыбаться. Еще раз взглянув ему в глаза, Блейз заметила, что они, пожалуй, не карие, а темно-зеленые или…

— Здравствуйте, — прервал Эйдан ее размышления. — Видимо, вы та самая художница, которая недавно приехала в Верхний Раушем?

Блейз утвердительно кивнула.

— Да, я Блейз Клейтон. Она протянула ему руку. Он как-то неловко взял ее и потряс, отметив совершенную форму ладони и неожиданную для женщины крепость ответного пожатия. Увидев, что непроизвольно продолжает задерживать ее ладонь в своей, Эйдан резко отдернул руку.

Блейз нахмурилась, несколько удивленная этим жестом. Но сразу же снова улыбнулась.

— Насколько я поняла, беспроволочный телеграф в деревне работает исправно.