Дорогой, все будет по-моему!

– Надо предлагать мужчине, перед тем как он выходит из дому, оральный секс, – подала вдруг голос Минди. – Тогда, если он даже и встретит какую-нибудь красотку, то вовсе не обязательно западет на нее, потому что будет помнить о том, что его ждет дома.

– Вам надо стать консультантом по браку, – сказала ей Стефани. – Мужчины выстроятся в очередь записывать к вам своих жен, чтобы вы дали им подобный совет.

– Ну… я прочитала это в одном журнале.

– Нам лучше продолжить этот разговор спустя несколько лет, когда у вас будет пара детишек, а муж по утрам станет вашими маникюрными щипчиками выдергивать волоски у себя из ноздрей.

– Джеймс что – это делает? – в ужасе взглянула Наташа на Стефани.

– Успокойся, твой Мартин тоже это делает. Просто ваши отношения еще не настолько выродились, чтобы он делал это при тебе.

– Над отношениями надо работать. Прикладывать усилия. – Минди уперла руки в бока, забыв, что прохожим на улице отлично видно сквозь витрину, как она стоит в одном белье.

Стефани ощетинилась:

– А у вас, Минди, сколько было отношений? Я имею в виду настоящие отношения, а не ночь с каким-нибудь малым, чье имя вы даже не потрудились узнать.

– Стеф! – бросила на нее Наташа предостерегающий взгляд. Но Минди и глазом не моргнула.

– Все в порядке, – сказала она. – У меня с четырнадцати лет только один парень. Ни с кем другим я сроду не спала.

– Правда? – покраснела Стефани. – Тогда прошу прощения.

– Не парьтесь. Все думают, что я проститутка. Я уже привыкла.

– А вы и правда… делаете это всякий раз перед тем, как он уходит из дому? – полюбопытствовала Наташа.

– Ну конечно нет! Я просто пересказала то, что прочла в журнале.

– Минди, вам и правда так хочется вырядиться подобным образом? Я хочу сказать – может, мы все же подыщем вам хорошенькое платье? – Стефани потерла лоб. Скоро от них разбегутся все клиенты, если она станет их оскорблять.

– Может, тебе отдохнуть пару недель? – осторожно спросила Наташа, когда они ехали в такси по Камден-стрит.

– И чем заняться? – огрызнулась Стефани.

– Я просто подумала, что тебе нужна передышка.

– Ты намекаешь, что я распугиваю клиентов?

– Ну, – сказала Наташа как можно беспечнее, – отчасти так и есть.

– Не желаю, чтобы девятнадцатилетняя пацанка читала мне лекции о семье и браке!

– Еще бы! Но она просто хотела помочь. А если даже нет, она платит, и не стоит нам ее задирать.

Стефани прекрасно сознавала, что ведет себя как капризный ребенок, но не могла с собой сладить.

– Говоря «нам», ты конечно же подразумеваешь меня?

– Нас обеих, – дипломатично увернулась Наташа. – Я знаю, что все они – Минди, Сантана, Меридит – действуют на нервы, но до церемонии осталось несколько недель, так что лучше нам думать о денежках и прикусить язык.

Стефани громко вздохнула:

– Ты права, конечно, но сейчас отдых меня доконает. Может быть, я неправильно делаю, что тяну эту резину с Джеймсом. Может, лучше было сказать ему все сразу же, как только я узнала?

– Неужели тебе ни капли не было приятно, когда он опозорился со своим званым обедом?

– Ну, разве что самую малость, – невольно улыбнулась Стефани.

– Представь, какая у него была физиономия, когда эта, как ее… Сэм прочла напечатанное на чеке!

Стефани захохотала.

– Кати сказала, что он стал похож на собаку, которую застали за поеданием именинного пирога.

– И главное – он до конца пытался все отрицать!

– Бедняга Джеймс, – сказала Стефани без капли сострадания. – То ли еще ждет его впереди!

Глава 21

Последние несколько дней Джеймса прошли на редкость гладко. Вдали от места, где разыгралась унизительная сцена с разоблачением его кулинарных махинаций, и от людей, посвященных в происшедшее, он почти забыл об этом скорбном эпизоде. В Лондоне он занимался повседневными делами, и никто не сыпал ему под видом шутки соль на рану. Вот чем плохо жить в деревне – каждый твой шаг известен всем! Он знал, конечно, что скоро это забудется, что новая сплетня затмит старую, но пока служить мишенью для острот было очень болезненно. А смеяться над собой не было его коньком.

После разговора с Салли он позвонил Малкольму и Саймону и сообщил им, что решил избавиться от нее. Оба возражали и считали, что у него нет оснований – Салли хорошо работает, она надежный и ценный сотрудник.

– Она выходила на работу даже в прошлое Рождество, когда у нас был тот экстренный случай, – негодовал Малкольм.

Джеймс, раздраженный тем, что не нашел в них поддержки, усилил нажим и надменно напомнил, что работодатель тут как-никак он и в его власти нанимать и рассчитывать.

– Так на фиг ты тогда спрашиваешь мое мнение? – буркнул Саймон.

– Ты все равно не можешь творить произвол, – продолжал спорить Малкольм. – Есть закон. Необходимо письменное уведомление и все такое.

– Не смеши меня, – парировал Джеймс. – Тут не Центральный ветеринарный госпиталь.

Салли же, когда он сообщил ей новость, отреагировала недоверчиво.

– Это ты так шутишь? – Она, кажется, решила, что он неудачно сострил. Но, обнаружив, что Джеймс серьезен как никогда, дала волю слезам. – Но что я делала не так? – плакала она. – Только скажи – что, и я все исправлю.