Дорогу неудачнику!

– Ваши проблемы, детки, – сипло рассмеялась бабуля, обнажая ровный ряд белоснежных зубов, – Вы как предпочитаете: на медленном или на сильном огне? Варить или жарить?

Мы единодушно содрогнулись от такой перспективы, и я, не веря, что я это делаю, повернулась к избе и едва слышно произнесла:

– Избушка-избушка… встань к лесу задом, ко мне передом.

И она повернулась! Со скрипом, нехотя, но повернулась!! И на этот раз обнаружились и окна, и двери.

– Чтоб их, брыдлых ходящих по мирам, леший замучил, – обижено ругнулась баба яга, обречённо вздохнув, – Разболтали-таки в своём мире… языки б повырывала! Заходите уж, чаво встали, – хмуро добавила она, – Слово своё сдержу: не трону и помогу.

Помявшись немного, мы всё же последовали вслед за хозяйкой леса стройным рядом и всё ещё напряжённые, как струны.

Чёрт, не верю, что это всё происходит со мной!

* * *

Стереотипы, предубеждения, впитанные с молоком матери… Такие уж мы, люди, существа: в наших мозгах уйма незыблемых основ, упрощающих взгляд на вещи – добро-зло, чёрное-белое… Кому-то, конечно, удаётся передавить в себе массу таких «тараканов» общества, смотреть шире, но что-то подобное всё равно остаётся в каждом из нас, как бы человек этого не отрицал, ибо абсолютной свободы разума не существует. Как и абсолютной свободы в принципе. Само понятие объективного взгляда на какую-либо ситуацию предразумевает относительность, ибо даже самый беспристрастный в мире человек в оценке даже совершенно не относящейся к нему ситуации привносит пусть даже, может быть, и малую, но долю своего субъективного мнения. Стремление к идеалу делает нас теми, кто мы есть, но достижение такого идеала сделало бы нас роботами.

Некоторые вещи для нас как аксиомы. Если убедительно доказать нам их несостоятельность, то это всё равно что небо и землю поменять местами. Кажется, такое называется «разрыв шаблона».

Пожалуй, один раз разрыв шаблона можно пережить. Но не в том случае, если такое происходит каждый день! Как со мной.

Например, в данный момент я захожу в избушку на курьих ножках, и осознаю, что дальше уже некуда. Всё. Разве что, в психушку.

Вздохнув, я проводила тревожным взглядом белеющие на зубчатом заборе черепа, и вошла-таки в любезно присевшую для нас избушку (хозяйка леса-то в неё прямо в ступе залетает, а нам бы запрыгивать пришлось). Видели когда-нибудь грациозно садящуюся избу с гигантскими куриными ногами?..

Вопреки прочитанным в детстве сказкам внутри домика знаменитой ведьмы было очень даже уютно и чисто. Эдакий бабушкин домик в деревне. Обстановка небогатая, из мебели всего-то высокий деревянный стол, застеленный белой, как снег, скатертью, украшенной по бокам затейливым узором из красно-золотых нитей, длинная некрашеная деревянная лавочка и огромная белая печка, заваленная пышными подушками. Всё это «разбавляли» лёгкие красивые занавески на створчатых окнах, росписи на стенах и посуде, гобелены, изображающие каких-то причудливых существ.

Кряхтя, старушка резво вылезла из ступы и взмахом руки отправила оную вместе с метлой в дальний угол, а затем снова повернулась к напряжённо застывшим нам.

– Будет вам так смотреть, не собираюсь я вас есть, – наконец, произнесла она, жестом указывая на стол, – Невкусные вы, тощие. Не людоедка я. Садитесь.

– А черепа на заборе? – Недоверчиво протянула Лина.

– А чтоб у шалопаев, вроде вас, прыти поубавилось, – недовольно резюмировала та, принеся откуда-то котелок горячей каши и здоровенную глиняную крынку с молоком. – За просто так сюда адептов из академии не посылают. Набедокурили?

– Можно и так сказать, – усмехнулся бард, уже за обе щёки уплетая изумительно пахнущую кашу.

Вот же ж доверчивые люди. А вдруг нас откармливают, чтобы пожирнее были?..

– Мы теперь выбраться отсюда не можем, – пожаловалась, ковыряя кашу ложкой.

– Знаю, знаю, зачем пожаловали. – Важно кивнула ведьма, – Но да помощь моя не понадобится. Вас тут всегда только на ночь в качестве наказания отправляют, утречком забирают. Так что с минуты на минуту.

О как. Зря, значит, сюда топали.

– Вы упомянули ходящих по мирам, – вдруг подал голос Дерек, – Разве они не вымерли сотни лет назад?

– Кто вообще эти ходящие по мирам? – Задала Лина интересующий и меня вопрос.

– Ты что, не знаешь? – Удивился Эрик, залпом выпив уже вторую кружку молока, – Ходящие по мирам, это полулегендарные маги, рождавшиеся у нас раз в тысячелетие. По легендам, они беспрепятственно путешествовали по всем существующим мирам, нигде не задерживаясь долго, и часто привнося что-то новое. В основном – легенды и сказки.

– Вчера ты рассказала мне о мире, где нет магии, и люди заменяют её технологиями, – добавил Вернер, – У нас есть несколько сказок о таком мире.

М-да уж. Сказок. Ясненько…

– Никто не знает, вымерли они али нет, – пожала плечами ведьма, – Они скрываются, их никогда не узнаешь в толпе. А ты, парень… – сощурившись, взглянула она на некроманта, будто сканируя, – С тобой что-то не так.

– «Что-то не так» – это, наверное, аура смерти, свойственная моему дару, – чуть нахмурился он, заметно насторожившись.